Эрлин из Красного Дома. Книга 1

Эрлин смотрит на них и вдруг ловит себя на том, что забывает дышать. Впервые так. На Хёнрира смотрит, совсем иначе… Не как на человека, способного её защитить, или человека, спасшего её ребенка, не как на чудовище, с которым нужно быть осторожной, не как на сиятельного лорда и главу Совета, в конце концов. А как на мужчину. Вот просто…

Это неправильно. Она не имеет права смотреть на него так. Она всего несколько дней, как вдова, он убил её мужа… она должна выйти замуж за его брата… Все так запуталось. Невозможно.

Ладонь Хель смотрится совсем маленькой в его руке. Даже притом, что тонкие пальчики Хель способны гнуть подковы. На что же способен Хёнрир тогда?

Они так похожи с сестрой, и в то же время — совсем разные. Да, Хель старше, и более мелкие, резкие черты, сама стройнее и легче. Хёнрир тоже скорее худощав, но в нем чувствуется нечеловеческая мощь, вот всей его фигуре, в развороте плеч, в каждом движении — плавном, но безошибочно-точном, во взгляде. Высокий, красивый, сильный мужчина. И невозможно поверить…

Эрлин ведь помнит его прикосновения, его запах… стук его сердца… когда она, совсем недавно, рыдала у него на плече, тогда еще не думая ни о чем таком. Но все равно помнит.

Заканчивается музыка… начинается снова.

И Хёнрир вдруг идет к ней.

— Леди Эрлин, — легкий поклон, и протягивает ей руку, — потанцуете со мной?

Эрлин отчаянно мотает головой — нет. Не сейчас. Как?

Хёнрир уже кивает няньке, чтобы подхватила ребенка.

— Да брось, — говорит он. — Идем.

Улыбка, и что-то такое в его глазах. А еще Эрлин вдруг так отчетливо чувствует, как поднимаются и встают стеной внутренние щиты, охраняя его сознание от Леса, перекрывая все пути. И танец с Эрлин — не просто танец.

Но невозможно отказать.

У него такие теплые руки… жесткие, крепкие… и он так смотрит на нее, что голова идет кругом.

— Зачем? — говорит Эрлин шепотом. — Ты с ума сошел?

— Почему бы и нет? — так же шепотом говорит Хёнрир.

Он ведь готовился. Такую оборону невозможно держать долго, но и за мгновение не возведешь. Эти щиты уже были, просто не задействованы до поры. Надолго ли их хватит? Эрлин видит, как Лес уже встрепенулся, учуяв её.

Хёнрир улыбается.

Это так безумно, что Эрлин теряется, сбивается с такта, но Хёнрир уверенно ведет её, стоит лишь довериться. Ему неожиданно легко доверять.

— Боишься? — тихо говорит Хёнрир? И даже не понять толком, что в его голосе. Насмешка? Отчаянье? Он выглядит очень спокойным, но внутри все это не так.

— Нет, — говорит Эрлин. — Не боюсь. Ты отлично танцуешь.

— У тебя руки дрожат, — говорит он. — И ты сбиваешься уже третий раз.

Тепло в его голосе, совсем не упрек, но и что-то ужасно личное, и еще…

И просто непостижимо, как при такой дикой концентрации на защите он умудряется улыбаться и слушать музыку.

— Прости, — говорит она.

— Нет, — говорит он, — не извиняйся.

Качает головой. Улыбается. Его щиты гудят от напряжения так, что звенит в ушах. Ментальные нити Леса извиваются, пытаясь пробиться, мерцают голодными вспышками.

‍

Хёнрир смотрит ей в глаза… почти беспечно.

Только один танец. И все. Больше он не станет рисковать.

Потом Хёнрир будет до глубокой ночи праздновать с её отцом, как радушный хозяин. А она уйдет спать.

* * *

Он завязывает глаза. Широкая плотная черная повязка.

Но чтобы видеть тварь — глаза не нужны. Эрлин сама чувствует тварей даже сквозь стены. Чувствует силовые нити Леса, натянутые и подрагивающие напряженно. Она сама бы так никогда не смогла, слишком привыкла полагаться на зрение, но если потренироваться — возможно, вслепую даже проще, не отвлекает ничего.

Хёнрир говорит, бой с тварью — отличная возможность немного отвлечься и расслабиться. Звучит дико, но это так, теперь Эрлин понимает. Возможность хоть немного ослабить контроль и щиты, сбросить накопившееся напряжение. Лес слишком увлечен боем и кровью, чтобы пытаться вгрызаться в сознание глубже. Эти танцы на арене дают облегчение… пусть ненадолго. Возможность забыться.

Эрлин спускается ниже, так близко, как только позволяли защитные ограждения. Хочет видеть.

И даже не потому, что теперь тоже решила учиться, ей надо понять, как правильно справиться с тварями. А потому, что хочет видеть его. Ближе.

От таких мыслей жар приливает к щекам.

Из оружия — у него только короткий нож. Эрлин ждет, когда Хёнрир возьмет меч или топор, но нет. Тварь уже мертва, Лес легко восстанавливает любые повреждения. Чтобы убить тварь окончательно — ей нужно отрубить голову, иначе не выйдет. Новую голову для твари Лес уже не отрастит, просто бросит бесполезное тело.

Но как можно одним ножом? И ведь не в первый раз он так делает? И даже Хель нет рядом, чтобы подсказать, Хель обещала прийти, но где-то задержалась.

Бьярни с бабкой. О, сегодня утром Айлин выглядит довольной сытой кошкой, даже мурлыкает, напевая внуку песенки, а отец вообще не вышел к завтраку, только потом… но разве Эрлин имеет право осуждать?

Эрлин пришла посмотреть на Хёнрира.

После вчерашних танцев, после того, как он улыбался ей…

Он стоит на арене, ждет. Чуть поводит плечами, разминая, видно, как крепкие мышцы перекатываются под кожей.