Эрлин из Красного Дома. Книга 1

— Мой сын хочет жениться на тебе, — говорит Айлин. — Ты его любишь?

Любит? Едва ли не впервые кто-то спрашивает её о любви.

— Я… — Эрлин запинается. — Да, я люблю его.

Выходит почти твердо.

В нежной улыбке Айлин столько понимания.

— Не торопись, — говорит она. — И не смущайся, девочка моя. Я никогда не обманывалась на счет Свельга. Я знаю, что ты была с ним по доброй воле, желала его. Я знаю, как бывает притягателен светлый дар, и сама никогда не стеснялась этим пользоваться. Свельг дал тебе нежность и заботу, которую ты не могла получить от мужа. Я отлично понимаю, как женщина может нуждаться в этом. Но я хочу лишь знать, готова ли ты провести всю жизнь рядом с ним?

Нет.

Но она обещала Хель.

Как врать, глядя Айлин в глаза?

— Да, готова, — говорит Эрлин.

Если так будет нужно, она действительно готова сделать это. Выйти замуж за Свельга не самое страшное, что с ней может случиться. Свельг никогда не обидит её.

— Ты боишься? — говорит Айлин, кажется, видит Эрлин насквозь. — Можешь прямо говорить со мной, я никогда не стану тебя осуждать. Ты хочешь остаться? Я отлично понимаю это. Твой сын останется здесь, и ты хочешь остаться вместе с ним. И едва ли не единственный, самый очевидный способ остаться — выйти замуж за Свельга. Как мать, я поступила бы так же. Но есть ведь и другие пути.

— Другие?

Эрлин чуть вытягивается, понимая, что в её голосе скользнула такая надежда, что она невольно выдала себя. Впрочем, Айлин все понимает. Хёнрир все понимает. То, о чем говорится вслух — лишь формальный повод, так надо.

— Другие, — Айлин удовлетворенно кивает, она увидела все, что хотела увидеть. — Ты можешь выйти замуж за Хёнрира. Не красней так, Эрлин, все хорошо. Да, я знаю, что ему запрещено жениться. Но запрещено только лишь потому, что это опасно. Если вы оба сможете доказать, что никакой опасности нет, то подобный запрет легко обойти, Совет не станет возражать. Эрлин, думаешь, я не понимаю, что происходит между вами? Можно скрывать это на словах, можно очень хорошо притворяться, но магия не врет. Я отлично вижу, какие щиты приходится ставить Хёнриру, чтобы только подойти к тебе. И достаточно хорошо понимаю, что это значит. Я вижу тебя.

Все это так странно. Не о Хёнрире ведь она беспокоится.

— Зачем вы говорите мне это?

— Ты умная женщина, Эрлин, — Айлин чуть склоняет голову на бок. — Я буду откровенна с тобой. Да, у меня свой интерес. Я не хочу, чтобы Свельга вынуждали проходить ритуал. Он тоже не хочет, мальчику это ни к чему, тем более теперь, когда у него есть сын, и есть кому передать власть. Дело даже не в самом ритуале, с тварью он справится. Дело в том, что если Свельг докажет свое право, то после смерти Хёнрира ему придется занять место главы Дома, как старшему по мужской линии. А он не готов. Власть — не всегда благо, не всегда желанна. Пусть лучше место главы Дома занимает Хель, её примут и войска и лорды. А Свельга не примут, и он не перенесет это. Он попытается доказать, что достоин, но… — Айлин горестно качает головой. — Я боюсь, он обратится к Лесу. Он уже не раз говорил об этом. И это погубит его. Он не так силен, как Хёнрир, его сила в другом. Светлый дар очень хрупок. Я хочу, чтобы ты попросила Хёнрира не торопиться. Не сейчас. Пусть Свельг пройдет ритуал тогда, когда сам будет готов. А взамен я тоже помогу тебе.

Не сейчас.

«Думаешь, этот рыжий щенок всерьез решится пройти испытание до суда? Он дотянет. Месяц — это немного, а когда Хёнрира казнят, Хель не станет настаивать».

Айлин… все они говорят так, словно вопрос о казни Хёнрира уже решен. Стоит ли немного подождать, и помеха исчезнет.

— Вы думаете, леди Айлин, что Хёнрир успеет получить разрешение на брак до суда?

Айлин нежно и томно улыбается, словно сытая кошка. её поняли правильно.

Покачивает Бьярни на руках.

— А вот это зависит от тебя, моя девочка. Улыбнись ему, будь с ним понежнее. Если Хёнрир захочет, он свернет горы, ему и не такого приходилось добиваться. Лучше всего, если ты успеешь забеременеть от него, но даже если нет, выйдя замуж, ты получишь покровительство Синего Дома. И чуть позже — свободу. Сможешь остаться со своим сыном. И никто не сможет этому помешать.

— Свободу?

Оставшись вдовой? Это больно, так, что хочется стиснуть зубы, хочется расплакаться. Но плакать никак нельзя.