Ещё один брак по расчёту (СИ)

— А овсяное печенье, которое было на празднике — это ваш фамильный секрет? — спросила Катриона. В тёплой, сухой, ярко освещённой кухне стало как-то поспокойнее, и она нарочно заговорила о таких пустяках, чтобы окончательно прогнать мысли об орочьем налёте и о том, кто переживёт его, а кто нет.

Росс, просеивавший муку прямо на доску, на которой лежали кусочки масла, удивлённо глянул на неё.

— Нет, сира. Это простое дешёвое печенье… ну, ладно, сахар в нём довольно дорог, но сахара надо не так и много, да и вообще, его можно мёдом заменить. Я запишу вам один из рецептов, если хотите, а там уж сами пробуйте — разбавляйте овсяную муку пшеничной в любых пропорциях, кладите в тесто что вам больше нравится: изюм, орехи, мак, тмин… У каждой хозяйки свой излюбленный рецепт, я подскажу только основу.

Катриона покивала, глядя, как Ян в своём уголке, высунув язык от усердия, трёт кусок сыра об странную штуковину — стальную пластину с пробитыми в ней дырками. Сыр осыпался красивыми ровными стружками, иногда стружки летели мимо миски ему на колени, тогда Ян подбирал их и слизывал с пальцев. Штаны и рубашка на нём, как и на кондитере, были из купленного полотна, новые, даже с виду чистенькие, белые-белые. С таких штанов запросто можно было собирать и подъедать крошки. Но на Аларику, возившуюся с черносливом, Ян поглядывал исподлобья — видно, сам хотел перебирать его и резать, обсасывая косточки и таская потихоньку нарезанные полоски.

Катриона перевела взгляд с мальчишки на плиту, где кипела себе тихонько маленькая, в какие-то четыре пинты, кастрюля, от которой несомненно пахло курятиной, а на уголке плиты в смешной игрушечной сковородке (чуть побольше блюдца) томились красивые тонкие брусочки поджаренной моркови и полоски золотистого лука.

— Я думала, вы одни сладости умеете готовить, — сказала Катриона, хмурясь. Она только сейчас сообразила, что Росс приходит на кухню, когда там уже всё помыто и остатки еды убраны на ледник, а уходит, когда Тильда ещё только ставит вариться утреннюю кашу. — Вам надо было напомнить мне, чтобы я велела Тильде оставлять вам поесть.

— Зачем? — Он проделал в горке просеянной муки ямку, вылил туда из кружки желтки (да, одни желтки — странно как-то), высыпал размолотый, точно соль для солонки, сахар, взял длинный нож и принялся всё это рубить так быстро и ловко, что мука, желтки и масло смешивались словно бы сами собой. — Я покупаю то, что сам хочу, и готовлю то, что мне нравится и к чему я привык. Плита топится всё равно, а я давно приноровился делать разом два-три дела, хоть и считается, что это исключительно женский талант. Сегодня вот варю куриный суп с сырными клёцками. Хотите попробовать? Сударыня Тильда учиться у меня не хочет, но Яна я понемногу натаскиваю. Вдруг надумаете его повысить со временем? Будет вам варить супы с клёцками и запекать суфле из телячьей печени. Сире Аларике, кстати, не помешало бы, — прибавил он.

— Суфле из печёнки? — Та подняла голову от своей миски, к губам её — кто бы сомневался — прилип кусочек сливовой мякоти. — Я думала, суфле сладкое.

Росс под мерный перестук ножа, перемешивающего тесто, принялся объяснять, что суфле может быть любым, хоть из творога с фруктами, хоть из рыбы. А Ян меж тем закончил тереть сыр, кинул свою дырчатую пластинку в ванну с водой, а в миску с сыром разбил два яйца и стал старательно болтать в ней метёлочкой из тонких проволочек. Росса Ян ни о чём не спрашивал и, похоже, этот самый суп с клёцками мог сварить уже и сам. Только придвинул к плите низкую широкую скамейку, на которую Тильда ставила полный бак горячей каши, чтобы освободить место и начать варить кости, потроха или кур для обеденной похлёбки. Без скамейки мальчишке, видимо, неудобно было тянуться к посуде на плите. Катриона не удержалась — попробовала покачать ногой скамейку, но та стояла твёрдо, даже не думая шататься и переворачиваться, так что Яну не грозило влететь носом в раскалённый стальной лист.

А Ян замесил в миске что-то вроде мягкого теста, взгромоздился на скамью, вывалил в кастрюлю лук и морковь из кукольной сковородочки и начал, макая ложку в суп, отделять ею маленькие кусочки сырного теста. Получались они не очень ровные и не очень одинаковые, но действовал Ян уже довольно ловко и уверенно. Может, и правда пусть учится всерьёз? Тильда уже начинает жаловаться, что тяжко ей весь день на ногах да у горячей плиты. Ещё лет пять-шесть, и ей понадобятся не просто судомойки, а настоящие помощники… вот только ученика городского зазнайки она на своей кухне точно не потерпит. Будет ворчать, бухтеть, жаловаться, что «вот в её время», а то и пакостить втихую.

Катриона представила себе всё это и в который уже раз задумалась, а так ли хороша была её идея взять консортом городского торгаша, который начал потихоньку заводить в Вязах свои порядки?