Ещё один брак по расчёту (СИ)

Сами Вязы вроде бы оставались прежними, только стеклянный купол той самой теплицы, которой хвасталась в письмах Катриона, маяком сверкал, несмотря на пасмурный день. А вот на ближнем берегу с одной стороны дороги стоял привычный в родных краях, разве что слишком уж новый частокол, а с другой — гномы строили дом. Здоровенный доми’на из дымчато-серого с искрой камня в нижнем своём этаже вместо окон имел узкие стрельчатые проёмы — не то для проветривания, не то бойницы. На уже начатом втором проёмы были оставлены куда шире, видимо, под настоящие окна, а то бы Герта засомневалась, дом ли это. Про небольшой форт, скорее, можно было подумать. Напротив него, через дорогу, в открытые настежь по дневному времени ворота виднелся просторный двор, длинный бревенчатый дом, край какой-то ещё постройки. Глухо мычала корова, негодующе визжал поросёнок, орал не ко времени петух — этот самый сир Бирюк, похоже, всерьёз успел обжиться.

Герта всё той же неторопливой рысью проехала по плотине и невольно оглянулась на сердитый шум воды, падающей сквозь створы на лопасти водяных колёс. В облаке хрустально блестевших брызг она заметила на уже оставленном ею берегу ещё одно строение, не замеченное сразу за искристо-серой громадой, встающей на нечеловечески-ровной каменной площадке. Строение словно бы вырастало прямо из скалы, и Герте сами собой нарисовались просторные подвалы в два-три уровня под самим зданием, простым, основательным, обманчиво-скромным. Как в дознавательском крыле орденской крепости — тоже простом и неброском, самого заурядного вида. Хотя вряд ли отставной наёмник собирался держать в подземельях оборотней, малефикаров и прочих злобных созданий. Зачем бы ему? Даже в дядином замке темницы годами пустовали: кого там держать? Кто провинился, пусть расплачивается серебром или спиной, а настоящим врагам место на кладбище, не в темнице.

Вязовские ворота тоже стояли распахнутыми настежь, как и крепостные: день на дворе, весна, народ мотается туда-сюда по самым разным делам — замучаешься открывать-закрывать. Вид у всех был до того озабоченный, что Герта слезла с седла, сама отвела мерина в конюшню и сама сдала с рук на руки конюху. Катрионе должны были уже донести о том, кто приехал, так что Герта без церемоний отправилась сразу наверх.

То ли видела она вживую сеньору Вязов в последний раз замученной, замотанной, всё ещё оплакивавшей брата, то ли Катриона в самом деле похорошела в браке, как бы ни жаловалась на консорта… Герта развернула её боком, чтобы не помять случайно ещё толком не наметившийся живот, крепко обняла, а потом от души хлопнула по заднице.

— Надо же, какая ты стала! — одобрительно сказала она. — Тебе точно надо троих-четверых рожать, чтобы была нормальная семья, а не огрызок вечно на грани вымирания.

— Ну и рука у тебя, сира рыцарь, — проворчала Катриона, потирая окорока. — Спасибо, хоть не в латной перчатке. Эх, я так мечтала, что ты приедешь и мы с тобой опять напьёмся хорошенько! А теперь придётся тебе пить за двоих, а мне цедить мерзкую кислятину, которую мне Каттен прописал.

— Что за кислятина? — деловито спросила Герта. В ордене она поневоле начала понемногу разбираться в винах.

— Какой-то «Осенний закат».

— Какой-то? Ну, ты зажралась! — возмутилась Герта. — Вино из Трёх Виноградников, одно из лучших их вин. Это твой консорт тебя таким поит?

— Да, — Катриона покривилась, — прислал бочонок и велел пить, как целитель назначил, по половине бокала в день.

— С удовольствием помогу тебе расправиться с этим бочонком, — хохотнула Герта. — Давай показывай, что у тебя как. Платье вижу, чулки тоже. И ты писала, что признала дочку сира Вальтера — хочу на неё посмотреть.

— Она сейчас с гувернанткой, учится писать, считать и всему такому, — сказала Катриона и потащила Герту куда-то. — За столом увидишь. Я тебе пока лучше теплицу покажу, в ней уже огурцы завязались, представляешь? Ещё только Ворота Лета на носу, а у меня уже огурцы!

— Ну-ну, — фыркнула Герта, — дядюшка Георг отберёт половину, вот тебе и огурцы.

— Не отберёт. То есть, я сама пошлю ему огурцов, когда снимем хоть корзину, но уж точно не половину. Он и так у меня Аларику забрал на неделю, чтобы картофель посадить, — пожаловалась Катриона. — А мне она самой вообще-то нужна.

Внутри стеклянного фонаря теплицы одна служанка что-то вышивала, пользуясь дармовым освещением; другая, высунув кончик языка от усердия, рисовальной кисточкой лазала в раскрывшиеся жёлтые звёзды цветов, перенося пыльцу вместо пчелы. Герта посмотрела на гроздья завязей и подумала, что поживёт в гостях недельку-другую, пожалуй. Кому она больно в замке нужна? Отца там всё равно неделями нет, а с матерью она уже навидалась, наговорилась и наслушалась от той явно несправедливых жалоб на мужа. Словно матушка всерьёз надеялась, что на ней женится брат барона, а замуж пришлось идти за кузнеца. Так что отсидеться неделю или две в Вязах, подальше от неё и от сводных братьев-сестёр, уверенных, что у паладинов Пути золота полные карманы — это было бы совсем неплохо.