Если бы я не встретила тебя

О, а еще университетский друг, Эйд, который спросил, хочет ли она встретиться, раз уж он в городе по делу, и на ее вежливый отказ ответил: «Я в номере пятизвездочного отеля. И что мне теперь делать с огромной эрекций прямо передо мной?»

Лори целую минуту щурилась, а потом ответила: «Вежливо попросить ее уйти?»

Она сделала скриншот этой беседы и отправила Эмили, которая ответила, что хочет повесить это в рамке на стену.

Все это казалось ей абсурдом, но потом Лори вспоминала, что на самом деле Многие Мужчины Такие и именно такие у нее и остались. Она больше никогда не испытает желание, вот так просто.

В календаре были две страшные даты: первая – надвигающийся рождественский корпоратив. Когда они с Дэном были вместе, то совместно придумывали причины, чтобы его пропустить. Они подходили к этому креативно: много лет срабатывала липовая годовщина. Потом «Солтер & Роусон» перенесли корпоратив на неделю, и им пришлось придумывать новую отговорку. Они решили действовать по очереди. В один год на корпоратив шел один из них, на следующий – другой. Ведь если на корпоративе был хотя бы один, это уже считалось посещением.

По старым правилам, пришел черед Лори пропустить корпоратив. Но если она не пойдет, все поймут почему. И в этом году Дэн возглавил отдел, так что ему придется там быть. Он бросил любимицу Солтера, чтобы оплодотворить женщину из ненавистного «Роулингс»; ему придется снова подтвердить свою преданность.

Перед Лори была сомнительная мрачная альтернатива: прогул, подразумевающий трусость и стыд и вызывающий всеобщую жалость. Это пахло поражением. Или вечеринка с Дэном, на которой все будут такими пьяными, что не постесняются пялиться и комментировать. Хватит уже того, что ей говорили в трезвом состоянии. Джен уже спросила, заморозила ли она яйцеклетки.

Лори думала над тем, попросить ли Дэна не ходить. Учитывая обстоятельства, он, скорее всего, согласится. Однако и это отдавало поражением. Ей не хотелось, чтобы он знал, что она не справляется.

Вторая страшная дата: рождение ребенка. Лори знала, что, насколько бы ей ни казалось, будто она восстановилась, в этот день все будет разрушено. Может, Лори даже примет диазепам, о котором говорила Эмили. Химический путь сопротивления всему этому казался единственно возможным.

О, и не забываем об отцовской свадьбе. Это маячило перед ней в следующем месяце. Лори казалось, будто жизнь стала сплошной полосой препятствий. Препятствий, работы и печали. Рановато для выпивки?

– Че делаешь в выходные? – спросил Бхарат.

– Не знаю. А ты?

Лори улыбалась, пока Бхарат рассказывал ей где, или скорее с кем он проводил выходные. (Его зовут Ханс, у него борода, и он так же офигенен, как Алан Рикман в роли террориста Ганса Грубера в «Крепком орешке»! Я называю его Грубый Ханс.)

Она мрачно смотрела в окно на фонари, подперев рукой подбородок. Дождь бил по запотевшим офисным окнам – еще только половина пятого, а за стеклами уже неприветливая чернильная темнота. Бесценный дневной свет закончился задолго до окончания рабочего дня.

Это был один из тех северных, зимних пятничных вечеров с завывающим ветром, словно созданных для романтических отношений, подумала Лори. Даже самые бесстрашные ночные авантюристы никуда не побегут в такой холод, пробирающий до костей, и сырость. Идеальная погода для теплых носков, карри с доставкой на дом, бокала шираза и четвертого эпизода сериала про шпионов. Этим вечером Лори по-прежнему ждало все это плюс ванна.

К полуночи она уже будет лежать в кровати, попытается сразу заснуть, у нее не получится, и она станет прокручивать в голове бесконечные вопросы. Одна, в темноте, задыхаясь от слез и по-детски сморщив лицо. С уходом Дэна время от времени так и было, если только Лори не напивалась настолько, что сон опережал воображение.

Она никогда не считала себя зависимой, вовсе нет, но оказалось, что для того, чтобы об этом судить, надо было сначала лишиться людей или вещей, от которых зависишь.

Бхарат и Диана ушли, Лори улыбнулась своей самой смелой и искренней улыбкой, пожелала им хороших выходных, до понедельника, прекрасно зная: как только Ди окажется вне поля зрения, то сразу защебечет о том, как ей жаль Лори и что она «сама не своя».

Как только часы пробили шесть, Лори тяжело вздохнула, словно выпустила из себя весь воздух, и закинула вещи в портфель. Вокруг одни крутящиеся кресла, не многим в «Солтер & Роусон» хотелось разыгрывать из себя трудоголиков по пятничным вечерам. И Лори знала, что если задержится еще, то ее сможет перехватить Майкл, который сделает логичный вывод, что сериал может и подождать.

Она вошла в лифт, никто не поймал ее по пути, и вздохнула с облегчением, как только двери закрылись. Любая светская болтовня была мучением. Все равно к этому времени здесь уже почти никого нет, так, пара человек и господа Солтер и Роусон в закрытых кабинетах. Когда между дверями лифта осталось не больше сантиметра, вдруг появился кончик зонта, которым их начали расшатывать туда-сюда. Двери остановились, а затем снова вяло открылись.