Если с собой трудно. «Слепые пятна» личности и внутренние конфликты

Что касается способности к сопереживанию – она присутствует, однако является весьма ограниченной. Например, такой человек может исходя из собственного ограниченного жизненного опыта и в соответствии с усвоенными понятиями иметь представление о том, что та или иная жизненная ситуация – зло для того, кто в нее попал, и сочувствовать тем, кто действительно в ней оказался. Однако его представления о том, что чувствует такой человек и как ему находиться в этой ситуации, очень далеки от того, что происходит на самом деле. Например, молодая женщина в возрасте около тридцати лет решается на развод с мужем, которого давно не любит (и который давно не любит ее). Уже очень давно он не реагирует на нее как на женщину, а отношения фактически перестали быть супружескими. Решение развестись дается ей очень непросто, после долгих и безуспешных попыток спасти брак, наладить отношения, добиться хотя бы минимального взаимопонимания. Несколько лет она прикладывает к этому массу усилий, не встречая никакого ответного движения со стороны супруга и не позволяя себе никаких отношений на стороне. Наконец приходит решимость развестись – толчком для этого оказывается внезапно вспыхнувшее чувство к другому мужчине. Она подает документы на развод и ощущает опьяняющее чувство освобождения и счастья: она наконец-то дает себе разрешение, право наладить свою жизнь так, чтобы в ней было место любви и личному счастью. Однако ее мать, узнав о разводе, заливается слезами: «Ты теперь умрешь одинокой и бездетной, кому ты нужна в свои тридцать лет? Проси, проси мужа, чтоб он простил тебя, принял назад, деточка моя! Давай я сама ему позвоню, может быть, есть еще какая-то надежда хотя бы что-нибудь спасти!» Этой женщине непонятно эйфорическое ощущение у дочери, она склонна объяснять это временной потерей способности соображать из-за обрушившегося на ее «дитя» горя.

Люди с умеренным уровнем сформированности личности часто не понимают поведения и эмоциональных реакций окружающих, потому что трактуют их, исходя из стереотипных представлений, не имеющих ничего общего с внутренним процессом реального человека. Даже если их партнер – муж или жена, сын или дочь, отец или мать, родственник, коллега по работе – старается объяснить, как он воспринимает ту или иную ситуацию, что чувствует в ней, им очень трудно понять это, и они продолжают настаивать на собственной позиции. Поэтому дискуссии с ними обычно производят на собеседников угнетающее или раздражающее впечатление, а к взаимопониманию прийти не удается. Из-за этого чувства раздельности, разъединенности в позициях, ощущаемой неспособности быть услышанным в браке или близких отношениях партнеры таких людей не могут ощутить пару как «мы» либо для появления чувства «мы» приходится прикладывать очень много усилий, выстраивать его по крупицам. Гораздо чаще отношения ощущаются как «он и я», «есть она и есть я», «есть ее и есть мое», и переживается ограниченность возможностей для взаимопонимания. Коммуникация в таких парах нередко носит характер не диалогов, а взаимных действий. На различных форумах в интернете можно найти массу примеров такого рода коммуникации.

«Супруг не поздравил вас на день рождения и ничего не подарил? Обязательно сделайте на его день рождения то же самое. Пусть ощутит, каково это».

«Соседи по даче повредили несколько кустов клубники по границе, проходящей с их участком? Вытопчите их кусты».

«Муж приглашает свою маму погостить к вам, не считаясь с вашими интересами? Поселите свою маму у себя!» и т.п.

Из-за того, что люди описываемого типа имеют сложности с эмпатией, их контакт с окружающими часто бывает затруднен: не понимая причин тех или иных реакций других людей, они раздражаются, настаивают на своем, склонны считать партнера «ничего не понимающим», «заблуждающимся», «глупым», «косным». Очень часто разговоры между ним и, например, членами его семьи заканчиваются разногласиями, которые не удается уладить и которые, наоборот, усиливаются по мере развития разговора; обычно это приводит к тому, что разговоры и обсуждения начинают избегаться, а проблемы – замалчиваться или разрешаться на уровне действий, как это было описано в предыдущем абзаце («он делает это – значит, мне нужно предпринять вот это»). Даже обращаясь к психологу или психотерапевту, такие люди мало озадачиваются вопросом о том, что они чувствуют, что переживает партнер, в чем суть их противоречия, – скорее они задают вопрос: «Скажите, что мне сделать, чтобы поведение партнера изменилось (чтобы он перестал пить, гулять, неуважительно вести себя, лениться, начал учиться, работать, помогать по дому, вести себя надлежащим образом)?»