Читаем Если суждено погибнуть полностью

Перед оконцами горницы, где происходил сбор, так же, как и в Чистоостровской, шмыгали туда-сюда сани, запряженные бойкими сибирскими лошадками: на этот раз резвились местные мужики, ошалевшие от того, что к ним прибыло столько гостей.

Мнения выступавших разделились. Одни считали, что лишняя тысяча километров – а разница в протяженности маршрутов составляла, по примерным прикидкам, именно тысячу километров – погубит людей. Другие возражали им, говоря, что части сохранят силы, поскольку будут идти по прочному и ровному речному льду – это ведь не по заснеженным буреломам пробираться – да и в тех безлюдных краях нет ни партизан, ни бандитов – никого, кроме ворон и соболей. По дороге можно будет соболей нащелкать – на шубы женам…

– Да уж, собольков нащелкаешь, – мрачно отплевывались сторонники канского варианта, – сожрут вас соболя, таких красивеньких, будто котлеты с луком, и не поморщатся.

А он сидел неподвижно, сведя брови в одну напряженную линию, положив руки на стол, – главнокомандующий слушал. Когда высказались все и наступила какая-то полая гнетущая тишина, Каппель поднялся, перекрестился.

– Благослови нас, Господи…

Люди, сидевшие за столом, также поднялись и также перекрестились, выдохнули дружно:

– Благослови нас, Господи…

– И спаси нас, – произнес Каппель.

– И спаси нас.

– Неволить никого не могу, спорить также не буду: одним более близок путь по Енисею, другим близок путь второй. Оба пути – приемлемые. Что же касается меня лично, то я не могу идти долгим путем, я – главнокомандующий, я должен находиться в непосредственной близости от Верховного правителя, с его штабом, с золотым запасом России, который также идет в литерном эшелоне, – Каппель говорил негромко, но очень четко – он хотел, чтобы все слышали его речь, – поэтому, судя по всему, мы разобьемся на две части: одна часть пойдет со мною по Кану, вторая – по Енисею. Маршрут вы должны определить себе сами, добровольно, принуждать я никого не буду… – Каппель замолчал, оглядел каждого, кто находился в избе, и, устало потерев руки, сел.

Было тихо. Снаружи, из-под окон избы начали доноситься крики: похоже, местные мужики сцепились с пришедшими солдатами. Дело это было обычное, молодое, кулачные потасовки происходили, как правило, из-за девок. Неожиданно грохнул винтовочный выстрел.

Каппель поднял голову, поискал глазами Вырыпаева:

– Василий Осипович, разберись!

Вырыпаев поспешно выскочил за дверь.

– Прошу, господа, высказывайтесь, – предложил Каппель. – И определяйтесь.

Собравшиеся молчали. С одной стороны, они не представляли себе поход без Каппеля, с другой – Кан был слишком опасной рекой. Плюс партизаны. Эти-то уж точно отыграются на все сто: будут нападать на усталые колонны и днем и ночью, будут устраивать засады, выкрадывать людей, ставить на тропках капканы. Всего этого придется хватить в полной мере.

Сидевший рядом с Каппелем генерал-лейтенант Войцеховский опустил голову.

Муторно было.

– Ладно, поступим так, – вздохнув, произнес Каппель, достал лист бумаги, разделил его пополам, слева написал «Енисейский маршрут», справа «Каннский маршрут». В «Канском маршруте» сделал приписку: «Штаб главнокомандующего», положил на лист карандаш и передвинул на середину стола. Проговорил прежним глухим голосом:

– Прошу!

Лист одиноко застыл на хорошо оскобленной поверхности стола. Здесь, в тайге, столы не мыли – после еды добела скоблили ножами, так было удобно – и скатертей никаких не нужно, и чисто. Люди молчали, никто из них не протянул руку к располовиненному карандашной линией листу бумаги – люди размышляли.

В сенцах затопал ногами, отряхивая снег, Вырыпаев, в дом он, ощущая важность момента, вошел беззвучно, как охотник. Каппель глянул на него устало:

– Что там случилось, Василий Осипович?

– Красного лазутчика поймали. Хотел застрелиться – не дали. Скрутили и отправили в контрразведку.

Было понятно: лазутчиков этих станет теперь все больше и больше, каждый шаг отступающих будет обязательно прощупываться. И так продолжится до конца пути, до Байкала, куда должна выйти армия.

Первым придвинул себе лист бумаги Богословский – молчаливый полковник, командовавший Барнаульским пехотным полком, вписал свой полк и самого себя в «Енисейский маршрут».

– Помилуйте, полковник, – не выдержал Войцеховский, – это же тысяча лишних километров. Голод, холод, безлюдье…

– У меня в полку народ привычный, ваше высокопревосходительство, – ответил Богословский, – все таежники. В лесу себя чувствуют лучше, чем в постели с пуховой периной. Мы все переможем и выйдем к Байкалу.

– Но и по Кану вы тоже выйдете к Байкалу.

– На Кане – слишком много приключений, – Богословский так и сказал – «приключений», – их надо обойти, ваше высокопревосходительство. – Голос у полковника был вежлив и упрям. – А дорога по Енисею твердая, ровная, снег везде – одинаковой глубины. Пойдем мы споро, широким шагом. Ждите нас на Байкале.

Лист бумаги зашевелился, словно угодил в течение, которое подхватило его, и лист поплыл, сделал заход в одну невидимую бухту, затем во вторую, потом в третью…

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дикое поле
Дикое поле

Первая половина XVII века, Россия. Наконец-то минули долгие годы страшного лихолетья — нашествия иноземцев, царствование Лжедмитрия, междоусобицы, мор, голод, непосильные войны, — но по-прежнему неспокойно на рубежах государства. На западе снова поднимают голову поляки, с юга подпирают коварные турки, не дают покоя татарские набеги. Самые светлые и дальновидные российские головы понимают: не только мощью войска, не одной лишь доблестью ратников можно противостоять врагу — но и хитростью тайных осведомителей, ловкостью разведчиков, отчаянной смелостью лазутчиков, которым суждено стать глазами и ушами Державы. Автор историко-приключенческого романа «Дикое поле» в увлекательной, захватывающей, романтичной манере излагает собственную версию истории зарождения и становления российской разведки, ее напряженного, острого, а порой и смертельно опасного противоборства с гораздо более опытной и коварной шпионской организацией католического Рима.

Василий Веденеев , Василий Владимирович Веденеев

Приключения / Исторические приключения / Проза / Историческая проза
Добро не оставляйте на потом
Добро не оставляйте на потом

Матильда, матриарх семьи Кабрелли, с юности была резкой и уверенной в себе. Но она никогда не рассказывала родным об истории своей матери. На закате жизни она понимает, что время пришло и история незаурядной женщины, какой была ее мать Доменика, не должна уйти в небытие…Доменика росла в прибрежном Виареджо, маленьком провинциальном городке, с детства она выделялась среди сверстников – свободолюбием, умом и желанием вырваться из традиционной канвы, уготованной для женщины. Выучившись на медсестру, она планирует связать свою жизнь с медициной. Но и ее планы, и жизнь всей Европы разрушены подступающей войной. Судьба Доменики окажется связана с Шотландией, с морским капитаном Джоном Мак-Викарсом, но сердце ее по-прежнему принадлежит Италии и любимому Виареджо.Удивительно насыщенный роман, в основе которого лежит реальная история, рассказывающий не только о жизни итальянской семьи, но и о судьбе британских итальянцев, которые во Вторую мировую войну оказались париями, отвергнутыми новой родиной.Семейная сага, исторический роман, пейзажи тосканского побережья и прекрасные герои – новый роман Адрианы Трижиани, автора «Жены башмачника», гарантирует настоящее погружение в удивительную, очень красивую и не самую обычную историю, охватывающую почти весь двадцатый век.

Адриана Трижиани

Историческая проза / Современная русская и зарубежная проза