Это объяснение Перцова появилось в сборнике его статей о творчестве Олеши под названием «Мы живём впервые…», опубликованном в 1976 году. В этой книге нет, разумеется, статей Перцова 1937 года. Вместо этого «забывчивый» Перцов, так легко менявший хамелеонову окраску, вспоминает успешного Олешу в канун 1934-го:
Вот из этой-то книги «Мы живём впервые…» (названной строчкой одного из рассказов Олеши) теперь уже не совсем молодые олешеведы, действительно впервые от Перцова, через десять лет после публикации в «РТ», узнали то, о чём так настойчиво и тщетно стремились узнать в 1966-м: рассказ «Ангел» в первый раз был напечатан в газете «Пролетарий» – органе Харьковского губисполкома – в двух номерах 209 и 210 от 14 и 15 сентября 1922 года.
Впрочем, даже в 1998 году «Ангел» всё ещё оставался полуподпольным. В том году я купила том «Избранного» Ю. Олеши, вышедший в серии «Книги для ученика и учителя», в котором на титульном листе стояло: «Зависть», «Три
Толстяка», «Рассказы». В книге я с удивлением и радостью обнаружила олешевского «Ангела». Нет, вовсе не в означенном разделе «Рассказы». Произведение, не названное даже в оглавлении (!), было запрятано среди обильных методических материалов для проведения школьных уроков в разделе под названием «Приложение».[228] И, увы, в умной и тонкой вступительной статье «Человек перед зеркалом» составителя этой книги В. Пашина (случайно ли?) не было ни слова о фактически неизвестном рассказе.
По этому изданию внутри текста своей статьи в дальнейшем я буду цитировать рассказ «Ангел», указывая лишь страницы книги.
Рассказ «Ангел» невозможно включить как звено в цепочку лирических произведений Олеши. В этом небольшом по объёму рассказе главенствующая роль отведена действию, острому сюжету, контрастности. Он исполнен внутреннего напряжения. Не лишён рассказ и натуралистических красок. Явственно ощущается, что автор, стремясь к индивидуальному стилю, сверял свой небольшой тогда опыт с поисками «новой формы» в русской прозе начала 1920-х годов. В новелле «Ангел» заметны элементы «орнаментальной новеллы», хотя собственно «сказ» – главная характерная примета орнаментализма – никогда не привлекал Олешу, он у него отсутствовал. Казалось, «Ангел» был написан рукой опытного литератора. Видимо, в революционные эпохи юноши взрослеют быстро.
…События в рассказе «Ангел» происходят на юге России во время Гражданской войны. Повстанческие отряды различных атаманов (Зелёного, Заболотного, Маруси Никифоровой и других), с примкнувшими к ним белыми, не успевшими эмигрировать, продолжают свои действия. Грабежи, самосуды, расстрелы – обычная практика таких отрядов. Юрий Олеша показывает, как бойцы одного из них останавливают в степи железнодорожный состав, идущий из города «с праздничным именем». Топографические приметы за окном поезда (степь, лиманы, камыши…), вагонный быт (пассажиры с мешками контрабандной соли) явно указывают на то, что город «с праздничным именем» – это, очевидно, Одесса.
В советской литературе 1920-х годов было много произведений о столкновениях бойцов, командиров и комиссаров Красной армии с врагами советской власти в годы Гражданской войны. Здесь уместно вспомнить: «Чапаев» (1923) и «Мятеж» (1925) Д. Фурманова; «Конармию» (1923-24) И. Бабеля; «Города и годы» (1924) К. Федина; «Думу про Опанаса» (1926) Э. Багрицкого; «Чевенгур» (1927-28) А. Платонова; «Разгром» (1927) А. Фадеева; «Уляляевщину» (1927) И. Сельвинского и др.
Все эти произведения были написаны позже новеллы Олеши. По остроте, трагичности к олешевскому «Ангелу» близок, скорее всего, рассказ «Кол» (1921), написанный одним из Серапионовых братьев Н. Н. Никитиным (Братом Ритором), и ряд новелл И. Бабеля из его «Конармии». Рассказ «Кол» Никитин написал двадцатитрехлетним юношей. (Срав.: рассказ «Ангел» Олеша написал в 1922 году – в том же возрасте).