Есть стыковка! История первого рукопожатия СССР и США в космосе

Как раз перед его прибытием, 2 декабря 1993 года, NASA запустило STS-61 с семью астронавтами. Когда телескоп «Хаббл» удалось поймать, две пары астронавтов выполнили в общей сложности пять выходов в открытый космос для восстановления покалеченной обсерватории. Это был один из самых ярких моментов в истории NASA, и я гордился им не менее, чем если бы командовал полетом сам. Незадолго до старта я в сопровождении Майка Мотта дал показания перед подкомитетом по космосу в Палате представителей и его председателем Ральфом Холлом, демократом от Техаса. Тогда я предсказал, что в ходе полета будет достигнуто 95 % основных целей и, вероятно, от 80 до 85 % второстепенных. В реальности экипаж превысил показатель 100 % в обоих отношениях.

Рэнди Бринкли, который выполнил выдающуюся работу в должности директора миссии STS-61, был выбран новым главой программы МКС в Хьюстоне. Астронавт Билл Шеперд стал его заместителем. Мне позднее присудили медаль NASA «За общественные заслуги» как председателю независимой комиссии, рекомендовавшей многие ключевые оперативные шаги.

В мае 1994 года, отчасти в результате моих рекомендаций по STS-61, Дэн Голдин попросил меня поработать председателем независимой целевой группы по надзору, которая рассматривала бы разногласия по вопросам техники, надежности и оперативной готовности между США и Россией в отношении полетов шаттлов к «Миру». Перед каждым запуском я должен был подписывать письмо, удостоверяющее, что все открытые вопросы надлежащим образом решены и полет можно разрешить с точки зрения надежности и безопасности.

Подбирая команду, я обратился к нескольким бывшим астронавтам, таким как Джо Энгл, Джим Адамсон и Джон Фабиан. Я также привлек людей с разнообразным опытом в решении проблем космоса и технологий; многих из них, например, Ральфа Джейкобсона и Брэда Паркинсона, – из комиссии по «Хабблу». Были и другие: д-р Рональд Меррелл, глава кафедры хирургии Медицинской школы Йельского университета, д-р Крейг Фишер, некогда летный врач Армии США и NASA, проделавший большую работу по обеспечению полетов «Джемини» и «Аполлона», а также Джо Куццуполи, менеджер программ «Аполлон» и Space Shuttle на фирме Rockwell.

В составе комиссии работали и представители NASA, среди них д-р Арнольд Никогосян, бывший врач экипажа в проекте ЭПАС, а теперь первый заместитель главы Директората медико-биологических исследований агентства, д-р Майкл Гринфилд, первый заместитель главы Директората безопасности и надежности, руководитель полета Милт Хефлин, специалист по двигательным и энергетическим установкам Чет Вон, представители Центра Джонсона – Уильям Ридди (Отдел астронавтов) и Джон Янг (Управление директора), наконец, Дейв Мобли и Чак Дэниелс из Центра космических полетов имени Маршалла.

Нашей первой задачей была пара ближайших полетов шаттла к «Миру», STS-63 и STS-71. В STS-63 предусматривалось только сближение с «Миром» до расстояния в сотню метров, а план STS-71 предусматривал стыковку со станцией через несколько месяцев после старта «Союза» и доставку на Землю Норма Тагарда и его русского экипажа[178]. Изучив графики этих полетов и пяти запланированных позднее, мы быстро вышли с тремя рекомендациями в адрес NASA. Во-первых, назначать командира и руководителя работ с полезной нагрузкой для каждого полета к «Миру» за 18 месяцев до планируемого старта, то есть на шесть месяцев раньше, чем обычно. Во-вторых, провести в полете STS-63 сближение до отметки 30 метров от «Мира», чтобы полностью испытать шаттл в близости от станции. Наконец, мы попросили назначить старт STS-63 на несколько недель раньше запланированной даты (февраль 1995 года), поскольку хотели включить «выученные уроки» в план следующего, более сложного полета со стыковкой.

Листма и Гибсон удовлетворили наше желание пораньше назначать командиров на полеты к «Миру» и поставили на STS-76 Кевина Чилтона и на STS-79 Билла Ридди[179], однако руководители операций с полезной нагрузкой назначены не были. Я неохотно отпустил Ридди из нашей комиссии – он внес очень большой вклад в наши усилия. Остались разногласия и по остальным рекомендациям: русские разрешили STS-63 приблизиться на 30 метров, но Управление программы Space Shuttle не могло сдвинуть старт на более ранний срок.

Новая встреча вице-президента Гора и премьер-министра Черномырдина состоялась в декабре 1994 года. На ней было решено создать совместную экспертную комиссию для разрешения ожидаемых проблем в отношениях по программе МКС, конкретно – между США и Россией. Моей целевой группе поручили представлять США. Российская команда была организована под руководством академика Владимира Фёдоровича Уткина, директора ЦНИИмаш, а ранее – директора КБ «Южное», где он был «отцом» МБР SS-18 Satan[180].