Есть у Революции начало

— Если мне не придётся срочно улететь, чтобы готовить переброску зарубежной посылки, — заранее оговорился, так как должен быть лететь с Николаем Александровичем, на мою свадьбу в Лондон.

— Только ты не говори никому про нас, — как ребёнку, постаралась внушить мне любовница.

— Ты можешь похвастать случайно, что спал со взрослой женщиной, а мне от этого будет очень плохо.

Заглянув в её мысли, понял, как серьёзно она воспринимает свою первую половую связь. Нет, она ни сколько не раскаивалась. Но условности общества того времени, крайне отрицательно относились к подобным разновозрастным отношениям. Впрочем, в нашем времени, в двадцать первом веке, половая связь с ребёнком девяти лет, точно так же преследуется по закону, а в обществе, клеймится как развращение несовершеннолетнего.

Как не дистанцировалась она ото всего буржуазного общества, примкнув к социал-демократам, а затем, к коммунистам, базовые ценности всё же закладывались у неё как дворянки. Как ни странно, сравнительно традиционный секс, оказался мне не менее приятным, чем изощрённый, орально генитальный. Кроме всего прочего, мы затратили гораздо меньше времени, что давало возможность успеть, завершить, все намеченные на сегодня планы.

— Пожалуй, не буду я отменять этот, обоюдно — приятный и невинный секс, — вдруг решаю передумать своё намерение.

Людмила, всё равно не будет трепаться, налево и направо, что совратила малолетку. Кроме того, постараюсь пригасить остроту её впечатлений, чтобы она и не вспоминала обо мне, до определённого момента.

— Поедем, искупаемся, прямо сейчас? — предложил подруге.

— Я весь мокрый и пыльный от сена. Мы, даже не будем одеваться, чтобы не пачкать чистую одежду.

— Полетим сразу на самолёте и выберем самый глухой затон на реке, где никого нет, — уверенно командовал, выскочив и зарода с сеном, легко разворачивая самолёт, в направлении ворот ангара.

Люда со смехом помогла мне.

Решив сильно не рисковать, широко распахнули ворота и, заведя мотор внутри ангара, выкатились своим ходом, почти тот час, поднявшись в воздух. Уже через несколько минут, приземлились на большом безлюдном острове, окружённом многочисленными старицами и болотами.

— Сюда, точно, никто не появится, — показал я на пятачок земли, перед приземлением.

Несмотря на высокую траву, благодаря лёгкости фанерного аэроплана, приземлились удачно, подкатившись к самому обрыву.

Затащив технику в ближайшие кусты ракиты, радостно бросились купаться. Через пятнадцать минут барахтанья в воде, наши чувства, распалённые ласковыми касаниями воды, вновь потребовали удовлетворения. На этот раз, при свете яркого солнца, мы испробовали несколько нестандартных позиций. Торопливо поплескавшись, последний раз, бросились вверх по обрыву, как были, голышом. За время полёта до аэродрома, солнце и набегающий ветер, должны обсушить наши тела.

Совсем не ожидал увидеть около нашего самолёта четыре заросшие бородами, морды. Все бывшие солдаты, что без труда можно было понять по остаткам военной формы на них, были вооружены мосинскими трёхлинейками.

— Ох, девонька, наказать бы тебя надобно, что такого малолеточку портишь, — с издёвкой произнёс, самый широкий в плечах, бородач.

— Раздвигай ноги сама, а то, мы и помочь можем, — навёл он винтовку на Людмилу.

Она беспомощно и затравленно посмотрела на меня. Все мужики засмеялись, заметив этот её молящий о помощи взгляд.

— Видимо они не видели, что мы творили на берегу под обрывом, — удовлетворённо подумал я.

— Вот удивятся, когда я их всех оприходую.

Я, по-детски наивно развёл руки и дрожащим от страха голосом, посоветовал.

— Что же делать то, Людочка, стало быть, раздвигать тебе ноги надо.

— Авось и обойдётся, — нарочито простонародно, почти проскулил я. Мужики дружно заржали, распаляясь всё больше.

Расширившимися от ужаса глазами, Людмила смотрела на меня, не веря своим ушам. Видимо от полной безысходности и страха, она вспомнила мои слова и спросила.

— А что же тебе тётя Сима советовала на такие случаи? Ты же говорил, что у тебя есть её указания для каждого встречного?

Девушка не плакала, не закрывалась от жадных взглядов мужиков. Она продолжала верить в меня, даже в такой безвыходной ситуации.

— Я же тебе и говорю, что надо делать, — чуть заметно сделал нажим, на слове «надо».

Ничего не понимая, Люда, тем не менее, тут же уселась в траву, широко раскинув ноги.

Сделав вид, что испугался, я быстро отбежал от неё, не скрываясь из виду бандитов.

Разумеется, моя голая, тощая, детская фигурка не вызвала никаких опасений у вооружённых мужиков. Все они, кроме одного, самого широкого в кости, побросали винтовки в густую траву. Даже этот, вооружённый, медленно пошёл к молодой девушке, раскинувшей перед ними своё интимное сокровище. Он не обратил внимания на кучку стволов, оставшихся за спиною.