Есть!

Телеканал «Есть!» располагался в неприметно-сером офисном здании, каких в нашем городе значительно больше, чем разноцветных и приметных. Унылый такой домище с облезлым крылечком и тесно заставленной машинами парковкой. На крыльце, скучая, курил охранник в камуфляже – непонятно, от кого он пытался укрыться при помощи своего пятнистого костюма, ведь ближайшие деревья и кусты («зелёнка», как говорят военные) произрастали в нескольких километрах. Пикетчики протиснулись между машин, стараясь не выпачкаться о жирную весеннюю грязь, сталактитами свисавшую даже с самых новых и дорогих авто, и выстроились у крыльца, взметнув плакаты в воздух. Охраннику эта делегация напомнила популярный в детских дошкольных учреждениях художественный номер – литмонтаж, когда самые прилежные и легкоуправляемые малыши выстраиваются в линию и по очереди читают строки растянутого на всех стихотворения. Правда, эти, с плакатами, были уже совсем не малыши: во взгляде лидера, довольно полного, взъерошенного юноши, охранник прочёл личную неприязнь к нему, охраннику, подарившему два года жизни любимой Родине – в обмен на «прошку» и недосып. В трудную минуту охранник всегда вспоминал про армию, и это настраивало его на нужный лад. Пока он доводил себя до нужной кондиции, пикетчики начали нескладно и заунывно гундосить – чаша терпения народа переполнена, телеканал обжирания для богатых следует решительно закрыть. И больше не открывать.

– Они тратят наши деньги! – пищала маленькая девочка в круглых очках, а Пекин ломким баритоном – и скороговоркой, как дьякон – озвучивал программный текст. Люди, которые делают культ из еды, так называемые гурманы – позор России! Старики не могут купить себе даже буханку хлеба, а нувориши обжираются авокадами и сыром за тысячу рублей! На днях Геня Гималаева, звезда канала «Есть!», призывала зрителей не экономить на покупке оливкового масла и брать только первый отжим! И это происходит в наше время, когда многие люди пухнут от голода и с трудом сводят концы с концами!

Охранник скептически оглядел фактурную фигуру Пекина и пухленькие щёчки девушки в очках… Что говорить, почти все участники пикета могли похвастаться тем или другим участком тела, подходящим под категорию «выдающийся». Разве что Ира Николаева была худой, как палочка из китайского ресторана, – и чисто теоретически сумела бы спрятаться за фанерной ногой плаката.

– Время выбрали неудачно, – сквозь зубы прошипел Пекин, убеждаясь, что других зрителей, кроме охранника, у пикета по-прежнему нет. И что с телевидения так никто и не приехал, а ведь по телефону, гады, обещали, что всё снимут и покажут! Пикетчики вяло выкрикивали лозунги и сами теряли к себе интерес.

Местные, с канала «Есть!», пробежали мимо горемык с плакатами трижды. Длинный дядька в кудрях, девушка восточного вида и сразу за ней – мужчина с маленьким, как будто детским портфелем. При виде мужчины с портфелем Пекин пришел в демоническое возбуждение и попытался ухватить его за рукав замшевой куртки – но тут в дело включился охранник, автоматически выставив вперёд локоть. Локоть подрубил Пекина, как топор – сосну, и юноша упал плашмя в лужу. Мужчина же преспокойственно отряхнул рукав, отстранил портфельчиком охранника и вступил с лежащим Пекиным в оживлённую дискуссию.

– Мы несём людям радость, – терпеливо объяснял он, пока Пекин вставал, неловко опираясь на древко плаката. – А вы что несёте? Только эти свои глупые плакатики вы несёте! Глупые плакатики с глупыми словами!

– А вы воруете народные деньги! – отбил Пекин. – Вы, Павел Николаевич Дворянцев, проедаете будущее нашей молодежи!

– Да! – звонко выкрикнула маленькая девушка и пальцем поправила съехавшие на нос очки.

Павел Николаевич (Ира и не подозревала, что он выглядит так молодо) перевёл взгляд с Пекина на девушку и обратно. (Остальных не удостоил и этим.)

– Народные деньги и без нас давно украдены, мой милый, – сказал директор канала «Есть!» на прощанье, и охранник облегчённо вздохнул, пропуская его в дверь. Впрочем, Павел Николаевич ещё раз высунулся оттуда и торжествующе добавил: – А на пикет ваш никто не приехал! И не приедет!