Эсташ Черный Монах

– Даже так… – Жоффруа перевел взгляд на Большого Готье; тот мигнул глазом – мол, этому виллану доверять можно. – Что ж, мы отведем тебя к Черному Монаху. Но если ты графский лазутчик или твое дело не стоит и выеденного яйца, повесим тебя на первой же осине. Тебя устраивает такой уговор?

– Да!

– Смело… Ладно, нам пора возвращаться. Где хлеб?

– В мешках, – ответил Большой Готье. – Вон там, в углу.

Хлеб пекли крестьяне близлежащей лесной деревеньки и приносили «отшельнику» раз в неделю. Большой Готье расплачивался за эту услугу весьма щедро, да еще и добавлял полунищим вилланам в качестве милостыни «от щедрот Всеблагого» куски кабанятины.

Конечно, они понимали, что такое количество хлеба он не может съесть и за две недели. Крестьяне догадывались, откуда у отшельника мясо дикого кабана и для кого предназначались ковриги, но держали язык за зубами…

Виллану надели на голову колпак, чтобы он не мог видеть дороги, и вся компания без особого шума покинула хижину Большого Готье. Мартин Сизий Нос мог только догадываться, что они углубились в совсем уж дикие дебри, куда боялись заглядывать даже графские лесники.

С давних пор в этих краях, если верить легенде, жили оборотни – вервольфы. Это огромные волки, в которых давным-давно превратил недобрых, злых людей страшный колдун, на которого один из королей франков даже устроил в лесу облавную охоту.

Колдуна поймали и зарыли в глубокую могилу лицом вниз, предварительно пронзив осиновым колом. А на могилу водрузили тяжеленный камень. Каждое полнолуние возле этого камня собираются волки-вервольфы, садятся в кружок, и дикий вой разносится на многие мили вокруг.

В такие ночи крестьяне запирались в своих домах, вооружившись кто чем может. Многие из них долго собирали серебро, чтобы сделать из него наконечники для двух-трех стрел. Ведь всем известно, что оборотня может поразить лишь такая стрела. Железо его не берет.

Тем не менее без леса в деревне жить нельзя. Никак. Для крестьян и вообще мелкого трудового люда лес был источником дохода. Преодолевая свои страхи, крестьяне выгоняли туда пастись стада, там свиньи набирали осенью жир – главное богатство бедного виллана, который после «откорма на желудях» забивал свою свинью, и это сулило ему на зиму пусть и не обильную пищу, но средство хоть как-то дотянуть до благословенного лета с его урожаем. Дома, орудия труда, очаги, печи, кузнечные горны создавались и работали только благодаря дереву и древесному углю.

В лесу собирали дикорастущие плоды, которые были основным подспорьем в примитивном рационе сельского жителя, а во время голода давали ему шанс выжить. Там же заготовляли дубовую кору для дубления кож, золу для отбеливания или окраски тканей, но особенно – смолистые вещества для факелов и свечей, а также мед диких пчел.

В общем, лес с обилием нечистой силы был страшен, но без него невозможно было выжить…

Шли недолго, от силы часа полтора. Виллан услышал, как его сопровождающих окликнул дозорный, затем заскрипели ворота, и он очутился во дворе небольшой крепости, как оказалось, когда с него сняли колпак, и он смог осмотреться. Уже изрядно рассвело, поэтому виллан увидел, что двор огорожен стеной из бревен, вкопанных в землю и заостренных вверху. Вдоль стены на высоте человеческого роста был устроен помост, с которого обороняющиеся могли обстреливать врага.

Несколько примитивных хижин, расположенных на месте вырубки и поставленных на пни, были крыты древесной корой. Двор был пустынен – похоже, обитатели крепости еще спали. Только из одной хижины струился легкий дымок, и слышались запахи стряпни. Наверное, там находилась поварня.

– Жди здесь, – указал виллану на один из пней Жоффруа де Люси, а сам направился к строению, которое было сложено из бревен, – в отличие от хижин, явно слепленных на скорую руку, притом из чего попало.

Эсташ уже бодрствовал. Он в последнее время вообще мало спал. Его донимали разные мысли, в большинстве своем тягостные.

После его побега из замка разъяренный Рено де Даммартен обрушил свой гнев на поместья семьи Баскетов. Граф захватил владения Эсташа и сжег его поля, виноградники и сады. Убытки от этого разорения получились огромными; по самым скромным подсчетам, они были оценены в девятьсот золотых марок. Взбешенный Эсташ поклялся, что граф заплатит ему за это десять тысяч марок.

Хорошо, что под горячую руку Рено не попали братья Эсташа, которые на тот момент были в отъезде. Иначе пришлось бы им висеть на каком-нибудь дереве до тех пор, пока птицы не обглодают их тела до костей.

Сколотить разбойничью шайку ему удалось быстро. В этом Эсташу здорово помог лесничий Юбер Майгро, который возненавидел графа всеми фибрами своей души. В лесу шлялось много неприкаянных людишек, бежавших от гнета своих сеньоров. Майгро старался их не трогать, жить с ними мирно, хотя они нередко охотились на крупную дичь, что запрещалось законом.

Лесничий не хотел, чтобы его когда-нибудь подстрелили из-за куста. А лесные бродяги хорошо умели пользоваться луком.