Естественные причины

Кроме самого Маклина. Отбросив эту мысль, инспектор открыл папку и посмотрел на стенные часы. Девять утра… Машина за ним подойдет только через полчаса. Он включил компьютер и принялся печатать. Если Макинтайр требует все подчистить, он на это много времени тратить не станет.

* * *

Мысли путаются, он голоден, встревожен. Боль заполняет голову, мешает сосредоточиться, вспомнить, кто он такой. Руки стерты чуть не до кости, так он старался их отмыть, а на ощупь все грязные.

Руки трут кусок мыла под струей теплой воды из крана. Пальцы ритмично проходят между пальцами другой руки, ладони скользят друг о друга. Он знает место неподалеку. Надо туда. Там можно отмыться дочиста.

Улицы — ущелья, высокие здания вздымаются по сторонам, загораживают свет, а жар копят, как печка. Рокочут машины, шины скрипят по щебенке. Машины его не замечают, и он их тоже. У него теперь есть цель, стоит добраться туда, и все будет хорошо. Надо только вымыть руки.

Ступеньки вверх. Они — словно горы для ноющих от усталости ног. Чем же он занимался, что так устал? Почему не может вспомнить, где был? Почему не помнит, кто он такой?

Стеклянная дверь отъезжает перед ним в сторону, словно испугавшись. За ней светлая просторная комната, здесь прохладнее, чем в зловонном зное снаружи. Он неуверенно переступает с камня на полированный пол, оглядывается, вспоминая, где эти краны, где мыло. Опускает взгляд на свои руки и вдруг пугается их, и того, что они сотворили. Он засовывает их в карманы, сразу нащупывает что-то твердое и гладкое и инстинктивно сжимает.

Кто-то обращается к нему — настойчиво и непонятно. Он оборачивается, в комнате вдруг оказывается слишком много света, сияние режет глаза. За столиком сидит женщина, бледное лицо, круглые испуганные глаза. Он должен бы ее знать. За ней — мужчины в светлых костюмах — застыли как марионетки с перерезанными нитями. Он и этих должен узнать? Он вынимает руки из карманов, хочет помахать им, показать пятна на коже, объяснить, что хочет отмыться… Но в руках появляется гладкий твердый предмет, и с ним — воспоминание. Теперь он знает, что делать.

23

Крематорий Мортонхолл вряд ли вызывает в ком-то счастливые воспоминания. Разве что здешние садовники гордятся своей работой да сотрудники, эффективно укладывающие траурную церемонию в полчаса, положенные по расписанию, упиваются своей вежливостью и компетентностью. Для остальных это скорбное место последнего прощания. Маклин слишком часто бывал здесь по служебным делам, и обстановка больше не влияла на него. Он холодно отмечал перемены, случившиеся с прошлого визита.

Проводить его бабушку пришли немногие. Учитывая ее возраст и склонность к затворничеству, удивляться не приходилось. В первом ряду сидели Фил и Рейчел. Дженни тоже пришла — этого Маклин не ожидал, но был совсем не против. Был Ворчун Боб — единственный представитель полиции Лотиана и Скоттиш-Бордерс, да еще в последнюю минуту в зал влетел Ангус Кадволладер. Джонас Карстайрс сидел, бесстрастно подняв голову и уставившись прямо перед собой. Служащий крематория произносил заученные слова прощания с незнакомой ему женщиной. Старики жались небольшой группой — Маклин смутно помнил их. Ему бы огорчаться, что так мало собралось народа, а он радовался, что хоть кто-то пришел. И конечно, утешал себя мыслью, что его бабушка пережила большинство своих друзей.

Церемония прощания была милосердно короткой, а потом за гробом сдвинулся занавес — края сошлись неплотно, и сквозь щель видно было, как он уезжает в рабочий конец крематория. Маклин вспомнил, как был здесь впервые: ошеломленный четырехлетний мальчик глядел на два деревянных ящика, смутно сознавая, что внутри — его родители, и удивлялся, почему мама с папой не просыпаются. Бабушка держала его за руку и старалась утешить, хотя и сама оплакивала потерю. По своему обыкновению, Эстер подробно и логично объяснила внуку, что такое смерть и что происходит потом. Он понимал, зачем она это сделала, но понимание мало помогало. Когда занавес начал смыкаться, он ожидал увидеть за ним топку, вспыхнувшую пламенем от свежего горючего. Его много лет преследовали кошмары.

Присутствующие вышли из центральных дверей крематория — у заднего входа уже собралась большая группа ожидающих своей очереди. На улице стало жарко, над высокими деревьями, окружавшими участок, поднялось солнце. Маклин пожал всем руки, поблагодарил, что пришли, — все заняло не больше пяти минут. Дженни Спирс, как он заметил, приотстала, не желая становиться в общий ряд. Маклин сам подошел к ней.

— Спасибо, что пришли.

— Честно говоря, я сомневалась, стоит ли. Как-никак, я совсем не знала вашу бабушку. — Дженни откинула выбившуюся прядь соломенных волос. Судя по одежде, она приехала прямо из магазина. Темный, приличествующий случаю наряд: так в молодости одевалась на похороны бабушка Маклина. Он задумался, не нарочно ли Дженни выбрала этот стиль. В общем, он был ей к лицу.

— Я всегда говорю, что похороны нужны живым, а не умершим. К тому же без вас средний возраст присутствующих составил бы трехзначное число.