Эстетика эпохи «надлома империй». Самоидентификация versus манипулирование сознанием

Природа «интеллектуальных эмоций» как таковых изучена на сегодняшний день явно недостаточно. Их видовое многообразие, специфика и эстетический потенциал не вполне ясны. Но обнадеживает тот факт, что феномены алогизма, антиномичности, парадокса, абсурда и т. п. вызывают растущий интерес современных исследователей. Инициатива здесь принадлежит, пожалуй, представителям нонклассики. Специальные работы посвящаются анализу «Алисы в Стране Чудес» и «Алисы в Зазеркалье» Льюиса Кэрролла, жанру «лимерик» (= стихотворная бессмыслица), прославленному Эдвардом Лиром, творчеству обэриутов и др.[522] Нет сомнений, что со временем эти усилия принесут свои плоды.

Изложенные выше общетеоретические положения позволяют, как кажется автору настоящей статьи, дифференцированно подходить к оценке ряда конкретных явлений авангардного искусства. Так, эстетическая программа концептуализма дает основания для весьма разноречивых оценок этого вида творчества. «На первый план в концептуализме выдвигается, – пишут Л. Бычкова и В. Бычков, – концепт — замысел произведения, выраженный в виде формализованной идеи, его вербализованной концепции; документально зафиксированный проект»[523]. Поскольку это так, подобные творения находятся явно за пределами искусства. Но так как, по свидетельству тех же авторов, установки концептуализма, подобно авангардному искусству вообще, «принципиально антиномичны»[524], то здесь открываются возможности для продуцирования недискурсивных смыслов и эмоций соответствующего характера. Та часть концептуальных «проектов», в которой перцептивным или же аналитическим способом выявлено наличие указанных признаков, все же может быть отнесена к явлениям искусства.

Одним из бесспорных свидетельств необходимости перехода к новой, неклассической эстетике считается неадекватность традиционных категорий (прекрасное, возвышенное и т. д.) авангардному искусству. Эстетика наших дней использует в этих целях понятия меньшей степени общности, порожденные новой художественной практикой и потому еще не вполне устоявшиеся, – так называемые «паракатегории». Однако у тех и других много не только различного, но и общего. Механизм формирования эстетических понятий оценочного плана – един; однако его нельзя трактовать односторонне, как чисто рациональный. Известен исходный тезис сенсуализма: «Нет ничего в интеллекте, чего не было бы ранее в ощущениях». Нечто подобное мы должны сказать и об эстетических понятиях и категориях. С генетической точки зрения чувства, эмоции предшествуют понятиям, а чувства неспецифические, экзистенциальные, жизненные первичны по отношению к чувствам культивированным, эстетизированным. Понятия изучаются логикой, чувства – психологией; отсюда хорошо известная из истории, устойчивая тенденция психологической интерпретации категорий эстетики. (Да и всей этой науки в целом). Так, в эстетике В. Дильтея нет эстетических категорий как таковых – они сведены к устойчивым комплексам чувств, эмоций. Л. С. Выготский в своей «Психологии искусства» сочувственно цитировал слова Б. Кроче о трагическом, комическом и других подобных им категориях: «…Все эти понятия не подлежат ведению ни эстетики, ни философии вообще и должны быть отданы именно психологии»[525]. Подобные суждения авторитетных ученых свидетельствуют, при всех возможных возражениях, о признании ими большой роли чувств в формировании эстетических категорий и понятий.

Современные психологи ввели в свою науку понятие «эмоциональной ткани» и широко оперируют им. Эмоциональная ткань составляет подкладку всех человеческих представлений, мыслей, мотиваций и т. п. Ткань эта, добавлю от себя, находится в постоянном движении, подобно магме под земной твердью. Одни ее волны если не совершенно мимолетны, то («слабо») регулярны; поэтому порождают лишь малые «островки» тверди (т. е. паракатегории). Другие, имеющие устойчиво повторяющийся ритм, способны породить обширные и прочные, долгоживущие «острова» (категории). Безбрежный, неиссякаемый океан человеческих чувств, эмоций – это и есть та питательная среда, из которой возникает категориально-понятийная сетка конкретной исторической эпохи. Разумеется, сетка эта развивается, перестраивается, обновляется.