Читаем Этажи. Созвездие Льва полностью

Сказав это, Принц развернулся, чтоб двинуться дальше вперед по тротуару, и вдруг замер как вкопанный.

— Уходишь от ответа, значит… — Недовольно фыркнул Лев за его спиной. — А я все-таки настаиваю…

— Тихо. — Шепнул Принц.

Его собеседник остановился. Теперь оба они смотрели на далекий конец улицы, завершающийся маленьким мостиком из серого кирпича. Из-под чернеющего прохода под ним выступала маленькая белая фигурка. Принц напрягся, чувствуя неладное.

— О, живой человек! — Лев кинулся навстречу субъекту, подзывая его к себе.

Принц последовал за ним, но без особого энтузиазма. Чем ближе они подбегали к фигуре, тем медленнее становились его шаги, пока наконец юноша совсем не остановился.

Он громко охнул, стараясь держаться на ногах.

Это был тот самый герой из его сна.

Одетый в белое полотно, похожее на плащ.

Клювообразная маска.

Черные дыры для глаз.


— Лев… — Одними губами произнес Принц. — Лев… Лев, стой! Остановись!!!


Но тот не слышал. Принцу ничего не оставалось, кроме как поспешить к нему, чтоб, задыхаясь, одернуть мужчину за рукав, когда между ним и фигурой в белом оставалось около трех метров.

— Что такое? — Чуть ли не со злостью спросил Лев, пытаясь вырваться, но Принц вцепился в него мертвой хваткой.

— Не подходи ближе…

— С вами все в порядке? — Спросил Лев молчаливое нечто.

Оно ничего ему не ответило, не двинулось. Полы белоснежного балахона развевались на легком ветру, черные прорези для глаз смотрели прямо, ничего не выражая.

— Лев, пожалуйста! — Громким шепотом сказал Принц. — Отойди…

— Да почему?

— Это та… То создание… Которое мне снилось…

Лев рассеянно поднял брови, но послушно отошел.

— Получается, оно настоящее… Почему же оно не двигается?

— Не знаю. — Принц выдохнул с облегчением. — Но обычно мне приходилось от него убегать…

— Я все-таки подойду.

— Что? Зачем?

— Хочу посмотреть, что под маской.

Но только Лев сделал шаг вперед, как вдруг все потемнело.


Сначала уши Принца прорезал странный звук, похожий на крик. Юноша тщетно пытался закрыть уши руками. Все вокруг обрушилось в непроглядный мрак, земля под ногами задрожала…

Принц понял, что падает. Чернота полностью проглотила его, внезапно превратившись в какую-то бездонную пропасть, в которой свистел ветер. Падение продолжалось несколько долгих минут, пока парень не стукнулся всем телом о что-то твердое и холодное.

Некоторое время он не мог вздохнуть от пронзившей тело боли.

Когда же Принц открыл глаза, он увидел, что лежит на полу родительского склепа.

— Что за черт?..

Он с усилием поднялся, но тут же отпрянул: камень с одной могилы был отодвинут. В ней, сохраняя прежнюю величественность, сидел Король. Его белоснежные локоны струились по плечам, облаченным в исшитый созвездиями плащ, синие глаза светились живым блеском. Щеки розовые, улыбка, прячущаяся в длинных белых усах…

— Папа?.. — Почти беззвучно сказал Принц, подходя к мужчине. Тот тихо рассмеялся, поднимаясь.

— Наконец-то мы встретились, родной мой. Ну иди же сюда!

Будто околдованный Принц подошел к отцу. Тот крепко прижал к себе сына, большой ладонью гладил по такой же, как и у него, светлой голове. От Короля шло живое тепло, кожа не бледна, не испорчена смертью.

— Папа…

— Ты хотел убежать ото всех, да?

Принц стыдливо поднял на него глаза.

— Помнишь, что сказала мама? — Спросил Король с отцовской строгостью, но с присущим ему добродушием и волнением.

— Что мне нужно вернуться… Я вернулся, но, кажется… Уже слишком поздно?

— Нет, сын мой, не поздно. Сейчас самое время для того, чтоб все исправить.

— Что я могу сделать?

— Тебе лучше знать. Но дам тебе подсказку…

Король присел на край могилы, свесив ноги в черноту ямы. Принц опустился рядом с ним.

— Ире-Долоре взорвется, — сказал Король, положив руку на плечо сыну, — Я знаю, что твоя мама верила в то, что она, эта звезда, не взорвется никогда.

— Но она так же сказала, что она будет светить до тех пор, пока со Стеллой все хорошо…

— Правильно. — Ответил Король. — Вот тебе и вся подсказка.

— Постой, но… Ты не мог бы объяснить?

— Не могу, родной. — Мужчина вздохнул.

Принц не мог насмотреться в эти дорогие сердцу глаза, которых он не видел так давно. Они смотрели на него с отеческой нежностью и заботой, они внушали надежду и отгоняли страхи… Но ведь это всего лишь сон, забытье?

— Принц, я хочу, чтоб ты был сильным. — Сказал исчезающий образ. — Это твоя миссия. Кроме тебя с ней не справится никто. Мы с мамой… Мы всегда будем рядом.


Все вокруг подёрнулось дымкой. Постепенно исчез свод склепа, оплакивающие могилы ангелы, холодный и твердый пол, прохлада ночи. Потеряв точку опоры, Принц снова провалился в небытие.


***


Принц откашлялся, открывая глаза.

— Ваше величество, вы проснулись?


Это была… Его комната.

Большая и мягкая кровать, высокие окна, легкие шторы… Тут стояла одна из служанок, выразительными глазками изучающая его лицо. Черт возьми, ему что, все это приснилось?

— Да, я… Я проснулся…

— Вас нашли на дороге, вы совсем не дышали. К счастью, наши лекари справились… А вот ваш друг…

— Что с ним? — Принц вскочил с кровати и спрыгнул на пол.

Перейти на страницу:

Похожие книги

О медленности
О медленности

Рассуждения о неуклонно растущем темпе современной жизни давно стали общим местом в художественной и гуманитарной мысли. В ответ на это всеобщее ускорение возникла концепция «медленности», то есть искусственного замедления жизни – в том числе средствами визуального искусства. В своей книге Лутц Кёпник осмысляет это явление и анализирует художественные практики, которые имеют дело «с расширенной структурой времени и со стратегиями сомнения, отсрочки и промедления, позволяющими замедлить темп и ощутить неоднородное, многоликое течение настоящего». Среди них – кино Питера Уира и Вернера Херцога, фотографии Вилли Доэрти и Хироюки Масуямы, медиаобъекты Олафура Элиассона и Джанет Кардифф. Автор уверен, что за этими опытами стоит вовсе не ностальгия по идиллическому прошлому, а стремление проникнуть в суть настоящего и задуматься о природе времени. Лутц Кёпник – профессор Университета Вандербильта, специалист по визуальному искусству и интеллектуальной истории.

Лутц Кёпник

Кино / Прочее / Культура и искусство
Искусство кройки и житья. История искусства в газете, 1994–2019
Искусство кройки и житья. История искусства в газете, 1994–2019

Что будет, если академический искусствовед в начале 1990‐х годов волей судьбы попадет на фабрику новостей? Собранные в этой книге статьи известного художественного критика и доцента Европейского университета в Санкт-Петербурге Киры Долининой печатались газетой и журналами Издательского дома «Коммерсантъ» с 1993‐го по 2020 год. Казалось бы, рожденные информационными поводами эти тексты должны были исчезать вместе с ними, но по прошествии времени они собрались в своего рода миниучебник по истории искусства, где все великие на месте и о них не только сказано все самое важное, но и простым языком объяснены серьезные искусствоведческие проблемы. Спектр героев обширен – от Рембрандта до Дега, от Мане до Кабакова, от Умберто Эко до Мамышева-Монро, от Ахматовой до Бродского. Все это собралось в некую, следуя определению великого историка Карло Гинзбурга, «микроисторию» искусства, с которой переплелись история музеев, уличное искусство, женщины-художники, всеми забытые маргиналы и, конечно, некрологи.

Кира Владимировна Долинина , Кира Долинина

Искусство и Дизайн / Прочее / Культура и искусство