Этика Нового Завета

Однако мы не можем оставить вопрос об историческом Иисусе вообще в стороне, поскольку существует серьезная проблема: как было на самом деле? Если канонические повествования об Иисусе сильно искажают реальные события[9], если они - лишь измышления религиозных фанатиков или самообман, то, как бы сказал Павел, из всех людей именно христиане более всего вызывают жалость. Если новозаветные авторы построили свои нравственные концепции на искаженном или глубоко ошибочном представлении о делах и учениях Иисуса из Назарета, то последующая Церковь напрасно основывается на их свидетельстве. Историческое исследование не может доказать истинность керигмы, но оно вполне может оказаться в состоянии ее опровергнуть. Следовательно, интеллектуальная честность требует, чтобы мы попытались что-то сказать как историки об Иисусе, даже если наше историческое знание имеет серьезные ограничения. Эрнст Кеземан отметил, что исторический Иисус - критерий, которым нужно проверять все новозаветные формулировки керигмы, иначе нам угрожает опасность «скатиться в докетизм и лишить себя возможности отличить пасхальную веру общины от мифа»[10]. Ставя вопрос об историческом Иисусе, мы пытаемся избежать восторженной религиозной субъективности, которая игнорирует вопрос о том, что Бог делает extra nos в мире.

Конечно, в нашей книге нет места для подробного анализа проблемы исторического Иисуса. Однако не будет лишним коснуться ее хотя бы вкратце, тем более что в популярных изданиях много пишут о ревизионистской теории, согласно которой Иисус был бродячим киником, специализировавшимся на афористических речениях мудрости. Иисус «семинара по Иисусу» очень далек от Иисуса Матфея, Марка, Луки и Иоанна[11]. Поэтому далее я объясню свое понимание ситуации: на мой взгляд, канонические традиции вполне адекватно отражают образ исторического Иисуса.

2. Методы поиска

С помощью каких методов можно определить историческую ценность известных нам преданий об Иисусе? Далее я привожу перечень методологических указаний, которыми, на мой взгляд, следует руководствоваться при реконструкции исторического Иисуса. У меня нет возможности подробно обосновывать здесь эти положения, но они помогут читателю понять и оценить следующие за ними выводы[12].

• Иисус - органичная часть палестинского иудаизма I века. Он ни отвергал веры своего народа, ни пытался заменить ее на какую-либо другую веру.

• Жизнь и учение Иисуса находятся в некоторой преемственности с движением, которому Он положил начало, - Церковью[13]. (Две вышеназванные установки практически противоположны «criterion of dissimilarity.» Согласно этому критерию, в аутентичности предания об Иисусе мы можем быть особенно уверены тогда, когда оно идет вразрез как с иудаизмом I века, так и с ранним христианством[14].)

• Реконструкция жизни Иисуса должна правдоподобно объяснять, как Его действия и Его судьба привели в социальном и религиозном мире древнего иудаизма к возникновению Церкви. Как событие а привело к событию b? Почему ход событий был именно таким[15]?

• Реконструкция должна правдоподобно объяснять, какова связь между жизнью и учением Иисуса, с одной стороны, и Его казнью - с другой[16]. Почему Иисуса распяли на кресте? И почему Его смерти уже очень давно стали придавать искупительное значение?

• Не следует придавать традиции речений большее значение, чем повествовательным материалам. Они в равной мере важны для создания когерентного образа Иисуса[17].

• Не следует полностью отказываться от использования Евангелия от Иоанна как исторического источника, несмотря на его богословскую программу. В конце концов, все четыре Евангелия носят богословский характер. Четвертое Евангелие сообщает, что оно основано на свидетельстве очевидца. Хотя Евангелие от Иоанна труднее использовать при исторической реконструкции, априорно отвергать его не следует.

• Евангелие от Фомы - гностический текст II века. Оно может содержать некоторые независимо передававшиеся речения Иисуса, но зависимо от синоптической традиции[18], а потому имеет лишь второстепенную ценность как исторический источник. Аналогичным образом, Евангелие от Петра, которое, по мнению некоторых ученых[19], содержит традицию, более раннюю, чем синоптические рассказы о Страстях, - произведение II века, автор которого использовал синоптические материалы. Оно не имеет практически никакой исторической ценности[20].

•  Бремя доказательства лежит на тех, кто отрицает достоверность евангельских преданий, а не на тех, кто ее отстаивает. Критерии, основанные на многократности удостоверения и на когерентности, гораздо важнее критерия, основанного на несходстве. Последний помогает лишь выявить максимально достоверные материалы.

· Мудрость таится в смирении. Делая исторические утверждения, нельзя забывать о скромности. Мы знаем об Иисусе меньше, чем нам нравится думать[21].

3. Жизнь и учения Иисуса: Предлагаемая реконструкция