Этика Нового Завета

Второе. Согласно Иоанну, для мира характерны бинарные противоположности: свет и тьма, верх и низ, добро и зло, истина и ложь, жизнь и смерть. Эти антитезы не допускают никаких двойственных и промежуточных состояний. Человек должен выбрать между ними, и суд над ним состоит именно в этом его выборе. Вопреки глубоко дуалистическому характеру этих формулировок было бы не вполне корректно называть Иоанново мировоззрение космическим дуализмом, ибо у него силы света и силы тьмы - не равные противники. Нет никакого сомнения в абсолютном владычестве Бога и торжестве над злом. Сила тьмы иллюзорна и временна. Поэтому Иисус может сказать ученикам перед своими страданиями: «В мире скорбь имеете. Но мужайтесь: Я победил мир» (Ин 16:33).

Третье. Иоаннову традицию пронизывают социальные последствия такого поляризованного мировоззрения. Почти на каждой странице четвертого Евангелия мы находим отражение ожесточенной полемики с еврейской общиной, из которой вышла Иоаннова община. Компромисс и приспособленчество недопустимы. Результат - глубокое отчуждение Иоанновой церкви от своих культурных корней и непосредственного социального окружения. Не случайно Иоанн описывает верующую общину как настороженную по отношению к миру и непременно имеющую контркультурный характер.

Четвертое. Заповедь Иоанновой традиции верующей общине - солидарность и братство. Иисусовых учеников узнают по тому, что они имеют любовь между собою. (Популярное, даже слишком, христианское песнопение «Они узнают, что мы - христиане, по нашей любви» - вылитое Иоанново богословие.) Под любовью подразумевается не просто личная привязанность: любовь выражается в служении другим членам группы, образцом которого является Иисусово омовение ног ученикам.

На иерархическую структуру в общине у Иоанна почти ничто не указывает. Возлюбленный Ученик и старец, написавший Второе и Третье послания Иоанна, были, несомненно, почитаемыми лидерами. Однако в остальном Иоанновы представления отличаются эгалитаризмом. Все члены группы помазаны Духом и знают истину (1 Ин 2:18-27). Более того, Иисус называет своих учеников более не рабами, но друзьями (Ин 15:13-15). (Нетривиальность этого текста станет заметнее, если мы попытаемся, по контрасту, представить, что подобные вещи говорит Иисус у Матфея!) Вообще, дружбе в Иоанновых представлениях о христианской жизни отводится очень важное место. По отношению к некоторым персонажам Евангелия Иисус выказывает особую любовь - Марфе и Марии (Ин 11:5), Лазарю (Ин 11:36) и, конечно, Возлюбленному Ученику. Таким образом, хотя любовь должна быть между всеми христианами, Иоанн, как никто из евангелистов, не только допускает, но и одобряет особые отношения любви и дружбы.

Эгалитарный характер Иоанновой общины, вполне возможно, имеет большое значение для роли женщин. В Иоанновом корпусе ни из чего не видно, что женщины должны играть подчиненную роль в жизни церкви. В четвертом Евангелии женщины - полнокровные персонажи. Они общаются с Иисусом и оказываются способны на подлинную веру. Марфа совершает тот же прорыв в вере в Иисуса, который Матфей приписывает Петру («Ты - Мессия, Сын Божий» Ин 11:27). Иисус открывает свое мессианство самарянке, которая далее возвещает о Нем другим людям (Ин 4:28-30, 39). Мария Магдалина становится первым свидетелем воскресения и первой благовестницей ученикам (Ин 20:1-18)[31]. Таким образом, женщины полностью разделяют и воплощают миссию общины свидетельствовать и возвещать об Иисусе миру.

Пятое. Хотя Иоаннова традиция не уделяет большого внимания проблеме отличия правильного поведения от неправильного, сомнений нет: Иоанн однозначно отвергает грех и заповедует жить в праведности. Это особенно ясно видно в Первом послании Иоанна (3:4-10), где, в частности, сказано: «Пребывающий в Нем не согрешает» (ст. 6). Как мы уже говорили, такое утверждение нельзя принимать за чистую монету, поскольку в начале письма прямо говорится, что члены общины все-таки грешат. Общину отличает не столько безгрешность, сколько желание открыть свои грехи свету, исповедать их, получить прощение и очищение кровью Иисусовой (1 Ин 1:5-9). Если Иисус - «Агнец Божий, Который уносит грех мира» (Ин 1:29), то Церковь должна быть общиной тех, кто осознают себя прощеными грешниками. Собственно говоря, люди, объявляющие себя безгрешными, - лжецы (1 Ин 1:10). Поэтому загадочный отрывок 3:4-10, видимо, нужно понимать как полемику с раскольниками, которые утверждают, что они «рождены от Бога», а сами совершают вопиющие грехи[32]. Эта интерпретация находит подтверждение в завершении раздела:

Дети Божий и дети дьявола узнаются так: всякий, не делающий правды, не есть от Бога, также и не любящий своих братьев и сестер (1 Ин 3:10).