Этюд багровых вод

– Друг мой, еще нет и шести. Притормози, иначе вновь окажешься у меня на ковре.

– Это мое дело, – раздраженно бросил Марлоу, но все же опустил стакан на столик и окинул Эффи с Престоном хмурым, не совсем трезвым взглядом. – Полагаю, вы те самые студенты университета. Что ж, садитесь и задавайте свои вопросы.

Престон опустился в одно из кресел и вперил в Марлоу потемневший взгляд. Эффи вовсе не хотелось садиться.

Она вдруг отметила, что кресло рядом с Престоном приглушенного зеленого оттенка. Руки сами собой сжались в кулаки, ногти впились в ладони, закружилась голова. Эффи ощутила, что вода обволакивает со всех сторон. Она поймала беспокойный взгляд Престона и, понимая, что молчание слишком затягивается, наконец села. Лицо все еще пылало.

– Спасибо, что приняли нас, – холодно и напряженно сказал Престон, даже не пытаясь проявлять дружелюбие. Наверняка Марлоу, даже несмотря на свое состояние, это понял. – Мы работаем над проектом, посвященным Эмрису Мирддину, и хотели бы узнать мнение его издателя. В частности, об издании «Ангарад».

– Я унаследовал компанию от отца несколько лет назад, – ответил Марлоу. – И к работе над «Ангарад» не имел никакого отношения. Однако этот проект и по сей день остается самым прибыльным. На ежегодные гонорары можно купить семь таких поместий, как Пенрос. Верно, Блэкмар?

Тот с некоторой неловкостью подтвердил.

– После публикации «Юного рыцаря», – продолжил Престон, – вы сразу же договорились с Мирддином о другой книге?

– Насколько я знаю по рассказам отца, публикация потребовала много усилий. – Марлоу снова поднял стакан. – Как говорится, нужна целая деревня, чтобы вырастить ребенка. – Его взгляд стал рассеянным. – Ну так с книгой почти то же самое.

– Значит, пришлось приложить совместные усилия? – Престон выгнул бровь. Эффи ощутила, как екнуло сердце. – Интересно, учитывая, что в «Ангарад», как известно, нет ни посвящений, ни благодарностей автора.

Марлоу пожал плечами:

– Мирддин был странным. Возможно, так решил мой отец. Ему нравилось продавать не только книги, но и авторов. Ведь автор – часть истории. Ну и то, что Мирддин родился в захолустной лачуге в Нижней Сотне, сыграло немалую роль. Он неплохо пишет для неграмотного рыбацкого сына.

Даже сейчас, после всего, что узнала, Эффи ощутила, как в груди вспыхнул гнев. Глубже впившись ногтями в ладонь, она спросила, стараясь, чтобы голос звучал ровно:

– Когда Мирддин представил в «Гринбоу» первый черновик?

– Полагаю, в начале того же года. – Марлоу зевнул, всем видом показывая, что ему ужасно скучно. – У вас до ужаса банальные вопросы.

– Ну, простите, – как бы мимоходом заметил Престон. – Когда ваш отец получил черновик «Ангарад», на нем стоял почтовый штемпель поместья Мирддина в Солтни?

Это, кажется, разозлило Марлоу.

– Да откуда мне это знать? В то время я едва вышел из утробы матери, а у Блэкмара еще сохранилась большая часть зубов. – Блэкмар принужденно рассмеялся, на морщинистом лбу проступили капельки пота. – Святые, не хочу я тратить вечер на обсуждение истории книги, опубликованной полвека назад.

Эффи вытерла вспотевшие ладони о платье, сминая шелк. Она чувствовала опасность, окутывавшую Марлоу, словно туман – холодный, парализующий, накрывший ее, когда мастер Корбеник впервые скользнул рукой вверх по ее бедру.

Глубоко вздохнув, Эффи стиснула зубы. Она слишком далеко зашла и не позволит собственной слабости и дурацким воспоминаниям испортить все дело.

– Вы знали старшую дочь мистера Блэкмара? – поинтересовалась Эффи, сдвигаясь на самый краешек кресла.

– Довольно, Юфимия, – вдруг резким тоном сказал Блэкмар. – В конце концов, мы на приеме. Дайте человеку хоть немного выдохнуть. У вас впереди целый вечер, успеете обсудить нашего дорогого друга Мирддина.

Взгляд Марлоу внезапно стал ясным и осмысленным, глаза заблестели, как у Янто, походя на острые осколки битого стекла. Он тоже подался вперед на сиденье.

– Знаешь, дорогуша, – он понизил голос, обращаясь к Эффи, – потанцуй со мной, и обещаю – расскажу тебе что захочешь.

«Нет!»

Слово возникло в сознании, словно высокая, мощная волна, способная накрыть все побережье – и разбилось о невидимую дамбу, о барьер, твердый и неколебимый, как поверхность утеса.

Окружающий мир исчез, сметенный рычащим потоком. Эффи зажмурилась, а когда открыла глаза, то могла бы поклясться, что увидела за плечом Марлоу фигуру Короля фейри. Он протянул к ней холодные белые пальцы…

А потом вдруг Престон взял ее за руку, и его прикосновение вырвало Эффи из черного омута. Король фейри исчез так же быстро, как и появился.

– Простите, если вы до сих пор не поняли, мистер Марлоу, – ледяным тоном произнес Престон и, подняв их сомкнутые руки, улыбнулся краешками губ.

Удивленно фыркнув, Марлоу откинулся на спинку дивана.

– Что ж, не ожидал… По тебе не скажешь… Ладно, забудь. Лучше пригласи даму на танец. Женщины этого и хотят, верно? Танцев и праздной болтовни. С нее явно хватит этих мужских разговоров.

– Я так и сделаю, – отрезал Престон. – Пойдем, Эффи.