Этюды о карельской культуре

Особенно теплые воспоминания остались у Марин Ивановны о жителях деревни Озера Александре Семеновиче Матвееве и Серафиме Никитичне Самаковой. Матвеев рассказывал ей об охоте и рыболовстве, кото­рыми он сам очень любил заниматься. Самакова же пре­красно рассказывала сказки. У нее Муллонен и жила. Днем, пока Серафима Никитична была на работе, Ма­рия беседовала с ее матерью, на вепсском языке разу­меется. Когда дочь вечером приходила с работы, кипя­тили самовар и за самоваром беседовали. От Самако­вой удалось записать более двадцати сказок, из кото­рых восемь вошли затем в сборник «Образцы вепсской речи».

В Ладве и Подовинниках М. Муллонен записывала также причитания, но эти записи очень трудно подда­ются расшифровке. Деревня Подовинники, или Рихалуйне, куда Мария ходила пешком, расположена на бе­регу удивительно красивого озера. Сама деревня была совсем маленькая, умирающая — многие дома уже опу­стели, но все же кое-какие информаторы еще на­шлись.

Летом 1962 года Мария Зайцева и Мария Мулло­нен целый месяц собирали словарный материал на вос­точной границе вепсского края в деревнях Пондале и Куе, говоры которых почти не записывались до этого.

В Пондале они встретились с поразительным знатоком народных традиций — шестидесятидвухлетней Алексан­дрой Леонтьевной Калининой. М. И. Зайцева уже запи­сывала ее раньше — в 1957 году, когда приезжала сюда вместе с Н. И. Богдановым, и в 1958 году. Зайцева и Муллонен заполнили с помощью А. Л. Калининой большое количество словарных карточек, а также за­писали много текстов. В следующем году они продол­жили работу с Калининой, и опять весьма успешно. Не случайно, в «Образцах вепсской речи» тексты, записан­ные от Александры Леонтьевны Калининой, наиболее многочисленны и занимают около 60 страниц; в основ­ном это тексты на этнографические темы.

Летом 1963 года Зайцева и Муллонен снова приеха­ли к восточным вепсам, теперь они посетили и деревню Войлахту на самой границе вепсского края. На данном этапе работы еще предполагалось, что в словаре будут отражены лишь наименее известные восточно-вепсские говоры. Однако при обработке словарного материала выяснилось, что в восточных говорах многие вепсские слова уже вытеснены русскими заимствованиями. По­этому было решено включить в словарь также осталь­ные говоры средневепсского диалекта и еще прибавить к нему южно-вепсский и северно-вепсский (прионеж­ский) диалекты. А это требовало новых экспедиций.

По деревням южных вепсов в 1916 году ходили фин­ские исследователи E. Н. Сетяля и В. О. Вяйсянен, после них прошел Лаури Кеттунен в 1917-1918 годах, а летом 1934 года вместе с ним здесь побывали также Лаури Пости и Пааво Сиро. Оказалось, что Лаури Кеттунена здесь еще помнили. Мария Муллонен расска­зала:

«Беседовали мы как-то с одним стариком, которому было за восемьдесят лет. Когда старик узнал, по каким делам мы приехали, его сразу осенило: «Ну да, по этим же самым делам и Лаури сюда приходил!» Он сказал о Лаури так, словно Кеттунен только недавно был здесь. Фамилию, правда, старик не помнил, да, наверно, и не знал ее, потому что и другие упоминали Кеттунена только как Лаури.

Южные вепсы оказались исключительно гостеприим­ным народом. Несмотря на то, что мы для них были совершенно чужими, сразу ставился самовар и все, чем богаты были, подавалось на стол. Тотчас по всей дерев­не расходилась весть, что приехали незнакомые люди, и в дом, где мы квартировали, собирался народ, чтобы узнать новости и завязать знакомство. Уже тут можно было определить людей, которых нам стоило опросить. Да, в таких деревнях приятно работать! Люди там жи­ли очень доброжелательные, радушные — ведь не слишком часто туда забредали гости. Мы прошли через все южно-вепсские деревни: Сидорово, Прокущево, Боброзеро, Белое Озеро, Кортлахта, Чайгино, Радогоща. Вот уж где настоящий рай для нас — настоящая сокровищница! В некоторых деревнях вообще только по-вепсски разговаривали».

В 1970 году работа над вепсским словарем подходи­ла к концу. Доля северного (прионежского) диалекта оставалась значительно меньшей по сравнению с дру­гими диалектами. Так получилось по той причине, что записи прионежских говоров велись уже раньше и ма­териала накопилось довольно много. Однако составите­ли словаря обнаружили, что в северном диалекте встречаются и такие слова, которые неизвестны в дру­гих диалектах. Тогда они решили дополнить материал еще и северно-вепсскими добавками. Мария Муллонен отправилась для этого в экспедицию, на сей раз вме­сте с новой сотрудницей сектора языкознания Ниной Григорьевной Зайцевой. Они производили записи в вепсских деревнях, расположенных вдоль дороги, иду­щей по берегу Онежского озера, в частности в Рыбреке и Каскесручье, затем продолжили путь за Свирь в большое село Ошту, куда переселилось много вепсов, особенно шимозерцев.