Этюды о карельской культуре

Г. М. Керт специализировался по диалектам саамов Кольского полуострова. Этой темой он начал занимать­ся по рекомендации Д. В. Бубриха еще в студенческие годы. С 1954 года Керт много раз бывал среди саамов, собирал материалы не только по языку, но и по куль­туре и традиционному жизненному укладу народа. Не­мало интересных наблюдений содержится, в частности, в его статье о сегодняшней жизни Кольских саамов, опубликованной на финском языке. В 1961 году вышел в свет составленный Кертом сборник образцов речи Кольских саамов, а десять лет спустя было издано его фундаментальное исследование кильдинского диалекта, принесшее автору ученую степень доктора филологиче­ских наук.

Большой интерес проявил Г. М. Керт и к вопросам истории отечественной лингвистики. Он писал, напри­мер, об известном русском слависте, академике Ф. Ф. Фортунатове, чья научная деятельность касалась также истории научной и культурной жизни Финлян­дии. Глубокой благодарностью учителю проникнута книга Георгия Керта о видном советском финно-угрове­де, академике Д. В. Бубрихе (1890-1949). Значитель­ный вклад внес Керт и в развитие топонимических ис­следований в Карелии.

Г. М. Керт пользуется среди коллег заслуженным признанием и симпатией. Его часто можно увидеть у нас, в Финляндии, но еще чаще мы видели Георгия Керта в качестве гостеприимного хозяина в секторе язы­кознания Института ЯЛИ и дома, в квартире на улице Дзержинского, где нам посчастливилось познакомиться с раритетами превосходной домашней библиотеки и от­ведать отменных лакомств, которыми потчевала нас хо­зяйка дома Ираида Петровна, библиотекарь по профес­сии. Говоря о Г. М. Керте, нельзя не отметить и то, что он является весьма искусным игроком настольного тенниса.

В мае 1979 года у меня брал интервью для журнала «Пуналиппу» Пекка Зайков, молодой, перспективный исследователь саамского языка. В конце интервью я предложил ему поменяться со мной ролями, и он отве­тил на мои вопросы.

Петр Мефодиевич Зайков родился 16 октября 1946 го­да в селе Кестеньга. Однако детство его прошло в ма­ленькой деревушке, что расположена при верхнем, ковдозерском, конце трех-четырехкилометрового канала Княжегубской ГЭС. Там его родители живут и поныне. В деревне всего пять, домов, и все ее жители — каре­лы. Отец Пекки, Мефодий Ефимович (год рождения 1920), родом из села Ругозеро. Но родовые корни у не­го не чисто карельские, так как в них имеется, видимо, саамская примесь, поскольку прадед Мефодия Ефимо­вича, по преданию, был саамом. Мать Пекки, Ульяна Афанасьевна Юнгина (1918 года рождения), росла на самой северной окраине карельской земли в деревне Тумча Олангской волости; по предположениям сына, среди се предков тоже были саамы. Деревня Тумча больше не существует.

До школы Пекка разговаривал только по-карельски, то есть на говоре, каким пользовались у него дома и б родной деревне. Этот говор довольно близок к фин­ской речи, поэтому учиться литературному финскому языку Пекке было нетрудно.

Мефодий Ефимович в довоенные годы работал шо­фером; вернувшись с войны после ранения в боях на Кестеньгском участке фронта, он стал сначала механи­ком, а затем капитаном буксира, ходившего по Ковдозеру. Разумеется, ему пришлось досконально изучить это большое озеро — со всеми его заливами, островами, по­луостровами и плесами, каждый из которых имеет свое название. И Петр Мефодиевич записал от отца все из­вестные ему местные названия-топонимы.

Вообще, в детский мир Пекки Зайкова органично входило Ковдозеро, на берегах которого было так мало селений. Правда, там и сям попадаются следы от ло­парских очагов и могил в виде каменных груд. Самое крупное селение на Ковдозере находится примерно в полусотне километров от Княжой Губы, на противо­положном берегу озера — оно так и называется Конец-Ковдозеро или просто Конец озера (Коутаярвенпяя или Ярвенпяя). В 1905 году в нем насчитывалось всего шесть домов, теперь их около тридцати. Карелки из Конец-Ковдозера славились с давних пор как колдуньи. Здесь еще живут фольклорные традиции. Петр Мефо­диевич рассказывал, что встретил в деревне одну очень хорошую причитальщицу. «Если хочешь, я попричитываю», — сказала она Зайкову и исполнила плач по сы­ну, погибшему на войне. Пекка записал причеть, но ее расшифровка с магнитофонной ленты — дело трудное, даже если хорошо знаешь местный говор.

Неподалеку от родной деревни находится село Кня­жья Губа, куда Пекка ходил в школу с первого по де­сятый класс.

Отслужив три года в армии, Петр Зайков поступил в 1968 году на отделение финского языка и литерату­ры Петрозаводского университета. В 1973 году он за­кончил университет и стал работать лаборантом в сек­торе языкознания Института ЯЛИ. Зайков помогал Г. М. Керту в сборе материала по бабинскому диалекту и в расшифровке саамских записей. В конце следующе­го года он поступил в аспирантуру и всецело отдался изучению бабинского диалекта.