Этничность, нация и политика. Критические очерки по этнополитологии

Период мирного укрепления Федерации (1993–1994). Этапными вехами на этом пути стали заключение Федеративного договора (1992), Договора об общественном согласии (1994), договоров о разграничении предметов ведения и полномочий между федеральным центром и органами власти ряда республик (1994–1995).

Период попыток сохранения целостности Федерации военными средствами (конец 1994–1996 и 1999). В декабре 1994 года федеральные власти впервые предприняли попытку военным путем подавить чеченский сепаратизм. Двухлетняя военная операция завершилась подписанием в августе 1996 года так называемых Хасавюртовских соглашений. Какое-то время казалось, что мирная жизнь в Чечне налаживается, однако в октябре 1999 года после вылазки объединенных чеченских и дагестанских групп радикальных исламистов в Дагестан снова возобновились военные действия, которые публицисты окрестили «второй чеченской войной», а военные — «операцией по подавлению терроризма».

Период укрепления вертикали власти — с 2000 года по настоящее время. Завершение второй чеченской войны и проведение административных реформ в начале 2000‐х годов обозначили собой поворот к новому этапу в развитии федеративных и межэтнических отношений. В это время политика, основанная на договорных отношениях с республиками, уступила место административно-командным формам взаимоотношения центра с субъектами Федерации, собственно политическая «субъектность» краев, областей и республик России стала ослабевать. Разительные перемены произошли во взаимоотношениях некоторых республик с федеральным центром. В начале 1990‐х годов Татарстан и Чеченская Республика находились в оппозиции центру, отказавшись от подписания Федеративного договора. Однако впоследствии представители татарской элиты продемонстрировали готовность и способность к мирному урегулированию конфликта с центром путем переговоров. М. Шаймиев неоднократно повторял, что для него «главное — не втянуть народ в войну»[571]. Иначе вели себя и иные цели декларировали чеченские лидеры. Разумеется, только их неуступчивостью нельзя объяснить причины возникновения ни первой, ни второй Чеченских войн, но учитывать этот фактор стоит. В 2000‐х годах этнополитическая ситуация в Чеченской Республике радикально изменилась: в результате руководства Ахмата Кадырова и его сына Рамзана Кадырова политика республики перестала быть оппозиционной по отношению к федеральному центру, а по отношению лично к президенту В. Путину семья Кадыровых, а вслед за ними все руководство республики демонстрируют высокую и манифестационную лояльность.

К началу 2000‐х годов прекратились вооруженные «вертикальные» конфликты суверенизации в регионах России, но усилились горизонтальные межэтнические конфликты в городах.

В 2000‐х годах качнулся маятник социально-политического самочувствия русского большинства и этнических меньшинств России. В 1990‐х годах недовольство своим положением чаще высказывали представители этнических меньшинств и только они становились сторонами межэтнических конфликтов[572]. В 2000‐х годах исследования Института социологии РАН впервые зафиксировали факт того, что уровень психологического самочувствия и удовлетворенности своим статусом у русских оказался ниже, чем у большинства других народов России[573].

На всех указанных этапах постсоветской истории России характер межэтнических отношений сильно различался по ее регионам.

На Северном Кавказе на протяжении всего постсоветского периода уровень межэтнических отношений оценивался как наименее благоприятный, тогда как в Татарстане и Башкортостане, вопреки представлениям о них как республиках этнического неблагополучия, преимущественно сохранялись достаточно благоприятные межэтнические отношения. Это подтверждается систематически проводимыми здесь социологическими опросами. Так, не более 5–13 % татар, башкир, русских в этих республиках ответили, что им «приходилось испытывать ущемление своих прав из‐за национальности». На работе подобное ущемление чувствовали всего лишь около 4 %. До 70 % татар и русских в Татарстане, свыше 60 % башкир и около 70 % русских и татар в Башкортостане считают, что «межнациональные отношения в республике не изменились», а еще 7–14 % — что они даже улучшились. Как ухудшающиеся их оценивали всего 6–12 %. В результате приток русского населения сюда не прекращался в 1990‐х годах[574].