Этнос и глобализация: этнокультурные механизмы распада современных наций

Данная позиция, которая предполагает, что нации и государства имеют единые сущностные основания, получила развитие в целом ряде достаточно известных работ. В частности, можно привести работы американского исследователя Б. Шейфера322, который характеризует нацию следующими необходимыми признаками: проживанием на общей территории, культурным единством, общими интересами в настоящем, общими надеждами совместно жить в будущем, стремлением сохранять и развивать собственную государственность.

Также Б. Шейфер считает, что в определенных условиях нации могут и не иметь собственной национальной государственности. По Б. Шейферу, нация появляется до государства, и главная задача, миссия нации – создать государство.

Таким образом, нация по Б. Шейферу – самосозидающая сущность, которая не опирается ни на предыдущие политические и социальные структуры, ни на предыдущие общности, основная социальная функция которой – государственное строительство и самовоспроизводство.

Из отечественных ученых подобной позиции придерживается представитель конструктивизма В. Тишков. Он считает, что государство и нация образуют своего рода симбиоз, неразрывную целостность, причем именно «идея нации» становится жизненно необходимой основой государства, где национальное государство становится воплощением коллективной «национальной воли»323.

Таким образом, В. Тишков считает идею нации (национальную идею) одним из важнейших символических представлений этносоциальных групп (народов). Посредством данной «идеи» (фактически идеологии) реализуется самосознание этносоциальных групп и обеспечивается общность формы их существования – государственность. Идея нации, возникшая у «народа» или «группы народов» и проявляющаяся в виде политических идеологий, становится средством достижения государственного суверенитета324.

По мнению В. Тишкова, «идея нации» возникает в эпоху буржуазных революций и образования национальных государств и прошла этап слияния данного понятия с понятием государства. Сегодня, в эпоху глобализации, «национальная идея» теряет свою актуальность в результате разгосударствления, либерализации и приватизации различных сфер социальной жизни, ранее представлявших прерогативу государства, и образования альтернативных государственных, надгосударственных, транснациональных институтов, например единого политического пространства ЕС.

Подобно В. Межуеву, В. Тишков также считает, что «идея нации» – это чисто европейское понятие, и в других районах Земли, где не было прямого европейского влияния, понятия нации в общественной практики нет325, а следовательно, нет и соответствующей общности, которую конструктивисты считают не универсальным феноменом общественного сознания, а феноменом общественного сознания, ограниченного цивилизационно-культурными рамками Западной Европы.

Таким образом, по В. Тишкову и В. Межуеву, социальные общности, сформировавшиеся вне Западной Европы, оказываются в полном концептуальном вакууме, для которого неприменим сложившийся категориальный аппарат социальной философии, включая категории нации и этноса.

Подобной позиции недифференцируемой симбиотической целостности нации и государства, правда, основанной на примордиалистской концепции, придерживается Ю.М. Бородай. Он считает, что нация и государство, как понятия, «практически совпадают». В качестве общностей этнос и нация являются историческими формами развития единого социального феномена: «…этнос, созревающий в нацию, создает тем же часом и государство: вернее, это, как правило, не обособленный этнос, а группа этносов, сложившихся в одну общую им нацию»326. Это показывает, что в понимании Ю. Бородая нация изначально полиэтнична.

По Ю. Бородаю, «созрев» и создав нацию, государствообразующий этнос самоуничтожается: «русские, как обособленный этнос, давно вымерли». По его мнению, несмотря на распад Российской империи и образование ряда новых государств, на ее территории сегодня сформировалась «только одна полнокровная зрелая нация… русские»327, поскольку вне собственного государства нация не может существовать и развиваться. Степень «зрелости» и сущность других этнокультурных общностей, этнических территорий, вошедших в состав России, Ю. Бородай не уточняет, что делает его концепцию как минимум фрагментарной.

Тем не менее, можно отметить, что в приведенном тезисе Ю. Бородая речь идет о двух длительно и устойчиво существующих и пересекающихся общностях – русском этносе и российской нации, как более широкой общности политического генеза.

Русские – самый большой этнос в России, который внес самый большой вклад в создание государства и в культуру другой общности – полиэтнической российской нации, формируемой российским государством в его преходящих, но исторически и культурно преемственных конкретно-исторических формах.

Тем не менее, в социально-культурном бытии российской нации полноценно и равноправно участвуют и другие этносы, живущие относительно самостоятельной культурной и бытовой жизнью.