Это закончится на тебе

Как мы уже обсуждали, в нарциссических семьях потребности родителей перевешивают потребности детей. Конечно, эта динамика — полная противоположность отношений в здоровой семье. В нарциссической семье от детей ждут эмоциональной заботы о родителях и постоянной настройки на их чувства. Дети нарцисса не получают от родителя эмпатии, при этом от них ждут, что они будут проявлять эмпатию к родителю и облегчать его чувство неуверенности или уязвимости. Поскольку ребенок лишь в минимальной степени способен проявлять эмоциональную заботу о родителе — не только потому, что роли перевернуты с ног на голову, но и потому, что о самом ребенке до этого никто не заботился, — нездоровое требование стать «опекуном» для родителя заставляет ребенка считать, что он «ни на что не годен».

54-летняя Габриэла в детстве служила «эмоциональным опекуном» матери-нарцисса. Она настолько привыкла к этой роли, что даже не ставила ее под сомнение.

Я считала своей обязанностью успокаивать маму, когда у нее стресс или ей грустно. Я приходила домой из школы, а она сидела на диване, жутко подавленная и несчастная. Она обрушивала на меня негативные чувства: рассказывала, что не так с ее жизнью, что когда-то у нее были большие мечты, но все пошло не так, как она хотела. Конечно, она никогда не спрашивала, как я себя чувствую или что происходит в моей жизни. Тем не менее я пыталась ее подбодрить и спрашивала, чем могу ей помочь, но никак порадовать ее я не могла. Даже когда я повзрослела, у меня все равно осталось ощущение, что я обязана помогать ей почувствовать себя лучше. До недавнего времени я вообще не думала о своих чувствах и о том, что мне нужно. Я никогда не просила многого, потому что мама всегда была зациклена на себе.

Габриэла была настолько внимательна к настроению матери, ей настолько не хватало родительского признания и интереса к ее собственным чувствам, что она выросла, глубоко закапывая свои эмоции. К сожалению, лишь в зрелом возрасте она начала понимать, что попытки «стать матерью своей матери» подавили ее собственное эмоциональное развитие.

32-летний Эндрю рассказал мне, что рос в семье, где и мать, и отец были нарциссами и думали только о себе. Его и братьев и сестер учили «просто быть счастливыми», но их родители счастливы не были. Они постоянно гнались за фантазией «хорошо там, где нас нет», семья часто переезжала. Эндрю объяснил ситуацию:

Мы много переезжали, потому что родители гнались за каким-нибудь очередным приключением. В семье было четверо детей, и нам приходилось постоянно приспосабливаться к новым школам, домам, районам и друзьям. По-моему, им вообще не приходило в голову, что для нас это может быть тяжело. Мы смирялись с этим: а что еще нам было делать? Но я в детстве сменил тринадцать школ и, признаюсь, мало чему научился, потому что почти все мои силы уходили на адаптацию и приспособление. Если я жаловался, меня называли эгоистом, а потом читали лекции, почему я должен быть рад за них в каком-нибудь очередном прожекте. Иногда мне нужно было просто поговорить о том, как я себя чувствую, потому что все вокруг постоянно менялось. Но в моей семье такого не дозволялось. Мы все должны были притворяться счастливыми!