Это застряло в памяти

Ой, кажется, идут. Разодеты как на праздник! Нарядные, красивые! Всё-таки как люди преображаются, когда радуются! Мистер и миссис Янг – шоколадные куколки. Он в голубом костюме в синюю полоску, и с синей бабочкой; она в открытом платье с зелёными и жёлтыми лианами по голубому фону – небо в джунглях, на шее цветные бусы, руки в разноцветных браслетах, красиво, ярко! Одно слово – эстрада, сейчас чечётку сбацают. Две другие пары одеты спокойнее: дамы в светлых платьях с рисунком и с блёстками; маленькие сумочки, руки в перчатках. На одной кружевная накидка, у другой на шее нитка жемчуга. Мужчины в костюмах цвета маренго с красивыми тёмными галстуками. Выход в театр как-никак! Любо-дорого смотреть. Элис с Булом: она – золотая змейка, он – ствол тёмно-зелёного дерева. Никогда не видела мужчину в костюме зелёного цвета. С американцами такое бывает. Медсестрички – нимфы: в серебряных паричках, в однотонных костюмах пастельных тонов – желтоватого, светло-лилового, розового. Подрумянились, на шеях и запястьях побрякушки, на ногах не обычные их кроссовки, а туфли на невысоких каблуках. Молодцы, бабки! А пахнут! Милдред – огромная клумба из экзотических цветов. На ней платье до пола, похожее на ботанический сад, оранжерею, розарий. Аромат от неё такой, что рядом невозможно стоять – угоришь. Причёска под Мэрилин Монро, а украшения фараонские, не иначе. Если это всё золотое, то непонятно, почему её щедрый супруг послал её путешествовать без личного охранника. Туалеты дорогие, к каждому особый комплект украшений; возит с собой пять чемоданов. Пять! Это сколько же в аэропортах за перевес надо платить! А у Элис всего полтора, один большой, а другой маленький, ручная кладь. Вот к Милдред подходит Дик в костюме густого табачного цвета, белоснежная рубашка, воротник-апаш – юноша с итальянского портрета. Мистер Дуглас держится позади, он ужасно гордится своим сыном, и правильно. Дик – хороший, как он слушает Милдред! Она плетёт ему про своего несравненного, великодушного, знаменитого, гуманнейшего мужа (Синей Бороды, обрекшего её на кругосветные скитания по первому классу), а он, как голубь, склонил голову и терпеливо её слушает. Понимает, что если она не повторит это кому-нибудь несколько раз в день, то сойдёт с ума или вскроет себе вены. Между прочим, нелегко ему стоять, опираясь на костыли.

– Леди и джентльмены, прошу всех в автобус!