Это же я…

Вот так окончилась моя пробная поездка в Москву. Но все это только укрепило меня в мысли, что я на правильном пути и надо попытаться вернуться туда. На этот раз уже папа приступил к руководству, позвонил своей сестре, которая жила в подмосковном Дмитрове, посадил меня в машину, довез до квартиры и сдал родственнице с рук на руки. И я вновь оправилась в путешествие по лейблам и звукозаписывающим студиям. Тогда, впрочем, это никого не удивляло, многие ныне известные и маститые артисты в самом начале творческого пути мотались по стране с сумками, битком набитыми кассетами со своими записями, в надежде, что кто-то их расслышит. Я методично обходила студию за студией, реакции не было никакой, и я начала волноваться. Поначалу мне казалось, что все должно получиться легко и гладко, ведь в Казани было именно так. Я, шестнадцатилетняя девочка с хвостиками, пришла на радио и спросила: «Где у вас тут главный редактор?» Мне объяснили, в какой кабинет идти. Захожу. Там сидит такая большая женщина, очень добрая, и спрашивает меня: «Маленький, ты куда? К кому?» Я говорю: «К редактору. Вот мои записи». Через несколько дней их уже крутили в эфире. И в московские клубы я рассчитывала пробиться так же легко, как в родном городе. Но на деле все оказалось не столь просто. Я прошла по всем концертным агентствам, рассказала, что готова выступать «на разогреве». Гонорар в то время значения не имел никакого. Как говорится, «нам хлеба не надо, работу давай!». Предложений оказалось не так чтобы очень много, но они были. Я писала песни для группы под названием «Ш-cola». Они, кстати, до сих пор стоят в Интернете, я указана там как автор и исполнитель. Также в моей трудовой биографии есть совершенно феерическая работа с группой «Губы». Я записала вокальные партии для коллектива, который замыслили как полностью продюсерский, то есть организовали кастинг, и сотни девочек с ногами от коренных зубов собрались на прослушивание. Точнее, на просмотр – никакого извлечения звуков не предполагалось, петь за них должна была я. Меня очень забавляла эта длиннющая очередь из красоток. Я разгуливала между ними в своих дредах и прикидывала, кому же достанется мой голос. Потом вдруг продюсеры осознали, что с этими модельками ничего, кроме клоунады, у них не выйдет, и предложили мне выйти на сцену самой. «Только надо тебя немного приодеть», – сказали они, критически оглядев мои джинсы и растянутую майку. «Да мне без разницы, только давайте обойдемся без перьев и прочих страз». Из меня решили сделать девочку – купили мне корсет и силиконовые накладки на отдельные части тела, которые, по мнению продюсеров, были у меня недостаточно выпуклыми. Что сделала Марина, увидев эти силиконовые липучки? Она сначала напялила липучки поменьше себе на голову и принялась носиться по офису с воплями о том, что она теперь космонавт, а потом налепила липучки побольше на то место, где им и положено быть, прямо поверх джинсов, и станцевала танец имени Дженнифер Лопес. В общем, группа «Губы» почила, так и не успев родиться.

Москва постепенно обтесывала меня. Я становилась настоящим столичным жителем, научилась ловко ориентироваться в метро и на улицах, проходить мимо милицейского патруля так, чтобы меня приняли за местную и не остановили. Это оказалось очень просто: надо всего лишь идти уверенно и быстро, не улыбаясь и глядя перед собой сосредоточенно и серьезно. Как только я эту науку освоила, меня перестали забирать в «обезьянник» и жить стало значительно легче. Но с финансовым благополучием дело по-прежнему обстояло не важно. Жить в Москве бесплатно не получалось. Я съехала от родственников, которых не хотела обременять (да и мотаться каждый день на электричке из Дмитрова в Москву было несподручно), и сняла однокомнатную квартиру на двоих с подругой-танцовщицей. Плата была небольшой, всего по тридцать долларов в месяц, но эти деньги тоже где-то предстояло раздобыть. И в какой-то момент, отчаявшись ждать отклика с «Русского радио», я вдруг подумала: «А может быть, мама права? Может быть, действительно надо искать хорошую работу – страховым агентом стать, не знаю, или клерком каким-нибудь… А музыку оставить только как хобби? Может быть, это будет правильно?» И я отправилась по собеседованиям. К моему удивлению, меня не брали даже страховым агентом – уж очень вызывающими были мои дреды и клетчатые шарфы, вечные гриндерсы и кепки. Помыкавшись по собеседованиям, я наконец нашла себе работу… в банке. Да, в банке. Представьте себе. В банке из-под пепси-колы. Я ходила по улицам в костюме банки и раздавала рекламные листовки. Работодателей не волновал мой внешний вид, потому что банка его надежно скрывала. Я начала получать более-менее стабильный доход. А с музыкой завязала. Ну, по крайней мере, на тот момент я была в этом абсолютно уверена. Кому нужны мои песни? Мою судьбу, как всегда, решил случай.

Глава 3. Перевернуть планету вверх дном