Евангелие

великой Пасхи дни

готовился справлять народ еврейский.

Со всей страны шли в Иерусалим,

чтобы пройти пред Пасхой очищенье

паломники, и тысячи людей

в ущельях улиц, в рамах площадей

спешили к храму – вымолить прощенье

в духовности своей.

Здесь Иисуса с нетерпеньем ждали

И думали они,

и в храме друг у друга вопрошали

придёт ли Он на праздник в эти дни.

Первосвященники и фарисеи

во время Пасхи отдали приказ,

чтоб кто Его заметит в тот же час

сказали, Иисуса не жалея,

где ходит Он сейчас.

**************************************

Примечания:

  1. Как для дня Бог определил известную продолжительность (12 часов), так назначен определенный срок и для деятельности Христа;

  2. Как для мира сего, т. е. для обыкновенных смертных, свет или солнце дает возможность ходить не спотыкаясь или действовать в своей сфере, так — хочет сказать Христос — и для Него есть особое высшее Солнце, принадлежащее не сему, а высшему миру, во свете Которого Он и будет ходить, хотя бы земной мир был окутан тьмою или усеян всякими опасностями. Это Солнце — Бог (ср. Пс 88:12; Ис 9:20; Мих 7:8);

  3. Здесь Христос говорит о человеке, который не видит в Боге свое Солнце, который не имеет в себе Бога (свет). Косвенно этими словами Господь упрекает Своих учеников в маловерии (ср. Мф 8:26);

  4. Иисус радуется, что Лазарь умер в Его отсутствие — иначе Он, конечно, исцелил бы его, и не совершилось бы большого чуда — воскрешения. Последнее же теперь особенно полезно будет увидеть ученикам, вера которых, очевидно, в то время, под влиянием преследований, каким подвергся их Учитель, значительно ослабела. Чудо воскрешения должно было подкрепить их веру во Христа как Истинного Мессию;

  5. Фома хочет сказать, что там, в Иудее, их всех ожидает смерть, что они умрут, как умер Лазарь. Он, конечно, находится под влиянием той мысли, что Христос не смог исцелить болезнь Лазаря, а о делах Христа, совершенных раньше, он как будто совсем забыл. Такое же недоверие к силе Христовой Фома проявил и после, когда ему было сообщено о воскресении Самого Христа. Поэтому он и получил народное прозвище «Фома неверующий»;

  6. Когда стало известно, что произошло в Вифании, первосвященники и фарисеи собрали совет (Синедрион). Из разговоров, происходивших в этом заседании Синедриона, видно, что руководящую роль здесь играли первосвященники или начальники священнических черед. В самом деле, только высшей священнической аристократии, нисколько не дорожившей национальным достоинством иудейского народа, было свойственно рассуждать так, как здесь рассуждают члены Синедриона. Дело Христа обсуждается в Синедрионе только со стороны политической, а если бы фарисеи давали тон обсуждению, то они стали бы оценивать это дело со стороны религиозной. Священники только боятся за себя, опасаются утратить власть и соединенные с нею доходы, если пойдут римляне усмирять бунт, какой может произвести новоявленный Мессия. Они согласны пожертвовать для сохранения некоторого подобия иудейской самостоятельности и своего начальственного положения даже и такой заветной мечтой израильского народа, как Мессия, царь и восстановитель царства Давидова;

  7. Евангелист рассматривает слова Каиафы как пророчество потому, что Каиафа в тот год был первосвященником. Это замечание евангелиста толкуют различно. Одни думают, что евангелист считал первосвященника органом божественного откровения и выражение «в тот год» понимают в смысле общего определения «в это время». Другие же полагают, что евангелист не мог не знать, что во втором храме не было уже урима и туммима, посредством которых первосвященник узнавал волю Божию и являлся, таким образом, органом божественного откровения. По мнению этих толкователей, Иоанн рассматривал Каиафу как приносителя жертвы в праздник очищения. В этот праздник ему предстояло принести жертву за грехи всего народа, и Бог таинственным внушением указал ему истинную жертву, какая должна очистить грехи народа и всего человеческого рода (рассеянных чад Божиих). Такою жертвою и должен был явиться Христос. Из двух этих толкований более естественным представляется первое. Если же Каиафа и не имел урима и туммима, то все же он был в глазах Иоанна представителем Церкви Божией, жизнь которой в то время еще не окончилась, и следовательно, он мог служить, даже вопреки своему желанию, орудием божественного откровения, каким и явился в настоящий раз. Пусть его пророчество осталось непонятым членами Синедриона, к которым он обратился с речью — все же это стало известным и впоследствии приводилось, очевидно, в христианских общинах как доказательство того, что искупительная смерть Христа была предвозвещена устами и представителя иудейской Церкви;

Евангелие. Глава 16