Читаем Евангелие от Матфея. Комментарий полностью

Ст. 10 – Далее следует объяснение, почему Иисус считает его таким: во-первых, Иоанн – последний пророк уходящего старого века, на пороге нового Века возвестивший о приходе Мессии, он – предтеча Мессии. Во-вторых, о нем самом пророчествовали Писания. Говоря о величии Иоанна, Иисус имеет в виду не его интеллектуальные способности или нравственные качества, но роль, которую повелел ему исполнить Бог: ему предназначено приготовить путь Мессии. Как Ангел Господень и Моисей вели Израиль из пустыни в обещанную землю, так и Иоанн направляет людей на путь, ведущий в Царство. Таким образом, его роль уникальна, ни у кого в истории ни до него, ни после него не было и уже не может быть подобной. В пояснение Своих слов Иисус цитирует пророка Малахию (3.1), пророчествовавшего о том, что перед наступлением Дня Господня Бог пошлет на землю Илью. В ст. 14 Иисус назовет Иоанна Ильей.

Ст. 11 Во всем роде человеческом – дословно: «среди рожденных женщинами»; таков привычный семитический оборот, обозначающий человека (см. Гал 4.4). Иоанн – выше всех, и это самая большая похвала.

И вслед за этим Иисус добавляет слова, которые, казалось бы, утверждают противоположное. Иоанн меньше самого малого в Царстве Небес. Существуют споры о том, как понимать эти парадоксальные слова. Одно древнее толкование, например, относит слова «самый малый» к Иисусу, умалившему себя до образа раба (20.28; Флп 2.7). Кроме того, Иисус младше Иоанна и вышел на служение позже, а в древности тот, кто старше, считался более важным и значительным. Таково мнение Иоанна Златоуста и Феофилакта. Но идея умаления Иисуса чужда евангелисту Матфею.

Другое толкование тоже восходит к древним временам: Иоанн остается за порогом Царства, как Моисей, которому тоже не было дано вступить в обещанную землю. Иоанн выше всех, рожденных женщиной, но христиане рождены Богом (Ин 1.12-13), поэтому самый малый из них (см. 10.42) больше Иоанна (Кирилл Иерусалимский). Но те, кто не принимает такое толкование, напоминают о 8.11, где говорится о праотцах Израиля, возлежащих на мессианском пиру. Иоанн же, будучи самым великим среди людей, должен превосходить Авраама, Исаака и Иакова.

Следовательно, вернее будет предположить, что Иоанн здесь не сравнивается ни с кем – ни с теми, кто жил до него, ни с теми, кому еще предстоит родиться. «Противопоставляется его нынешний статус величайшего из людей будущему статусу самого малого в грядущем Царстве»[45]. Не только Царство Бога, но и все, принадлежащее Царству, включая даже самое малое и незначительное, неизмеримо превосходит самое великое в этом мире. В словах Иисуса нет принижения Иоанна, а есть лишь указание на высочайший статус Царства.

Ст. 12 – Со дней Иоанна Омывающего и поныне – эти слова также недвусмысленно свидетельствуют о том, что Иоанн включен в Царство. «Время пророчеств простирается лишь до прихода Крестителя. С него начинается уже их исполнение. В пользу такого толкования говорит также текст Мф 11.9 пар. Лк 7.26, где Иисус называет Крестителя пророком... Обладание Духом, которое является отличительным признаком пророка, сигнализирует о наступлении эры спасения»[46]. Он возвестил новый период истории спасения, следующий за периодом Закона и Пророков. 

Перейти на страницу:

Похожие книги

Божьи дворяне
Божьи дворяне

Есть необыкновенная, не объяснимая рассудочными доводами, притягательность в идее духовно-рыцарского, военно-монашеского, служения. Образ непоколебимо стойкого воина Христова, приносящего себя в жертву пламенной вере в Господа и Матерь Божию, воспет в знаменитых эпических поэмах и стихах; этот образ нередко овеян возвышенными легендами о сокровенных, тайных знаниях, обретенных рыцарями на Востоке в эпоху Крестовых походов, в которую возникли почти все духовно-рыцарские ордены.Прославленные своей ратной доблестью, своей загадочной, трагической судьбиной рыцари Христа и Храма, госпиталя и Святого Иоанна, Святого Лазаря, Святого Гроба Господня, Меча и многие другие предстают перед читателем на страницах новой книги историка Вольфганга Акунова в сложнейших исторических коллизиях, конфликтах и переплетениях той эпохи, когда в жестоком противостоянии сошлись народы и религии, высокодуховные устремления и политический расчет, мужество и коварство.Сама эта книга в определенном смысле продолжает вековые традиции рыцарской литературы, с ее эпической масштабностью и романтической непримиримостью Добра и Зла, Правды и Лжи, Света и Тьмы, вводя читателя в тот необычный мир, в котором молитвенное делание было равнозначно воинскому подвигу, согласно максиме: «Да будет ваша молитва, как меч, а меч — как молитва»…

Вольфганг Викторович Акунов

Христианство