Евангелие рукотворных богов

Васильковые сапфиры глаз напротив. Черные точки зрачков – врата в бездну, окаймленные небесной синевой с завораживающе пульсирующими фиалковыми вкраплениями. Глаза – это мир, живущий своей жизнью, живущий вместе со мной. Я и она. И каждое из пяти чувств переполнено своими неповторимыми ощущениями. Глаза в глаза. Ее запах. Это не аромат цветов. Это воздух, море – свежесть, это испарина, пот – возбуждение. Плотское и возвышенное. Ее вкус. Тот, что собирают мои уста с ее влажных губ. Тягучий и томный, но резкий и сочный. Вкус жизни, достойный смерти. Мир, наполненный нашими звуками. Прерывистые стоны, сводящие с ума хриплые выдыхания, пульсирующая в висках канонада бьющихся слитно сердец. И бархатный шелест кожи под скользящими по ее телу пальцами. Чуткими пальцами, напрасно ищущими изъяны на безупречном шелке. Бесстыдными бродягами, заблудившимися меж холмов и впадин гибкого стана. Сверху вниз осязающими, читающими восторженную поэму ее форм. Упругие своды, созданные для моих ладоней, увенчанные, как церковные купола, священными символами, гордыми и твердыми, бесстыжими и вызывающими. Ниже. Пружинящая плоскость нежной замши, теплая и живая, податливая и зовущая. Центром мира, алтарной выемкой – идеальный оттиск, волшебное отверстие, куда проваливается, и где хочет остаться, и задерживается мой средний палец на своем пути. Еще ниже. В сокровенное. В источающее вожделение заповедное лоно. Где пальцы лишь гости, милые, желанные, но только гости – единственный господин этого места не нуждается в помощи. Прочь отсюда, шкодливые скитальцы! Ее руки, впившиеся в мои плечи ласковыми капканами в едином порыве с ногами, что плотно обхватили мою талию и скрещены на пояснице. Каждое движение – непрекращающийся экстаз. Мы пьем друг друга, слившись устами. Мы забываем дышать, ибо зачем нам воздух, мы давно выше всего материального, мы черпаем силу из нахлынувших эмоций и в состоянии довольствоваться этим малым, этим безграничным. Мы – обнаженная энергия и не нуждаемся в жалких людских атрибутах жизни.

Потому что я – монстр, чудовище, неизвестно какими силами удерживаемое в мире живых, а она, она совершенное существо и тоже не человек, она – Богиня.

Кэт присела на корточки у самой кромки и провела узким лезвием по покрытой зеленовато-желтым налетом глади. Тонкий слой мгновенно лопнул, обнажив черную грязную воду. Девушка описала кончиком стилета небольшую окружность и подняла клинок. С острия сорвалось несколько капель, породив волнение в образовавшемся водовороте. Закручивается галактической спиралью рваная пленка цветущих водорослей. Застоявшаяся вселенная, потревоженная вмешательством извне.

Стерва стояла рядом, наблюдая за движениями бывшей рабыни, как за магическим обрядом, призванным помочь в решении возникшей проблемы.

– Ну, и как переправляться будем? – не поднимая головы, обратилась она к спутникам.

Рус огляделся по сторонам. Скользкий покатый берег, сжимающий реку в каменных объятиях, остатки моста – три гигантские покосившиеся опоры и лишь один сохранившийся пролет из пяти, связывающих когда-то центр с предместьем. Почти пять сотен метров. И ничего пригодного для переправы.

– Это единственное место? – спросил он у Брата.

– Это самое узкое.

– А там? – Рус дернул подбородком, указывая на юг.

– Остров Юность. Не думаю, что там переправиться проще, да и река шире… Хотя постой-ка! Возможно…

– Что?

– Если там перебираться, с острова напрямую в парк попадем.

– Минуя центр?

– Точно. Если там торчат мутанты, обойдем по этому берегу – так безопаснее.

– А театр?

– Я говорил – театр находится в восточной части парка.

– Пойдем через остров, – прервал обоих Ключник.

– Так ли нам туда надо? – Стерва не испытывала энтузиазма по поводу их вылазки.

– Решили, – отрезал Рахан.

– Я думаю – нужно, – подтвердил Брат. – Стоит рискнуть. Да, и еще где-то на этой стороне, напротив острова, была лодочная станция.

– Идем.

И они двинулись вдоль русла на юг, где на расстоянии нескольких миль виднелся посередине реки чуть выступающий над уровнем воды, поросший редкой растительностью остров со странным названием Юность. Впереди отряда Ключник с Братом, посередине Кэт с Ванко и замыкающими Рус и Стерва, вполголоса проклинающая вчерашнюю безумную затею лезть прямо в логово уродов. Идею, родившуюся накануне вечером. Когда они, определившись с составом и конечной целью группы, начали уточнять детали.

Когда в общем-то понятная задача поиска конкретного места начала обрастать плотью подробностей.

– Это довольно далеко отсюда, – ответил тогда на чей-то вопрос Брат. – Но на самом деле проблема не в этом.

– А в чем?