Эволюция, Революция и идеалы Анархизма

Но въ чемъ состоитъ эта духовная пища, необходимая человку, на ряду съ матеріальной? Конечно, церковь скажетъ, что таковой пищей служитъ «Евангеліе», а государство напоминаетъ, что это «повиновеніе закону». Но пища, которая дйствительно питаетъ и развиваетъ умственныя и нравственныя силы человка, есть то познаніе «добра и зла», которое еврейская легенда, а за ней и вс религіи происшедшія отъ іудейской, запрещаютъ намъ, какъ ядовитый плодъ, который, какъ проклятіе, поражаетъ всхъ и вліяніе котораго простирается даже «до третьяго поколнія» того, кто вкусилъ отъ него. Знаніе! — преступленіе по ученію церкви, преступленіе и съ точки зрнія государства, какъ бы ни старались маскировать это теперь священники и агенты правительства, которые противъ воли, можетъ быть, вкусили отъ этой ереси? А между тмъ знаніе есть первая главная добродтель свободной личности, которая захотла освободиться отъ всякаго божескаго и человческаго авторитета: она одинаково отказывается слушать тхъ, которые во имя «Высшаго Разума» узурпируютъ въ свою пользу право мыслить и говорить за другихъ и тхъ, которые во имя государства предписываютъ законами опредленный гнетъ, вншнее поведеніе, регламентированное разъ на всегда. И такой человкъ, желающій свободно развиться, долженъ встать какъ разъ на противоположную точку зрнія, чмъ та, которую ему рекомендуетъ церковь и государство: онъ долженъ свободно и независимо мыслить и дйствовать. Это является непремннымъ условіемъ всякаго прогресса. «Свободно мыслить, говорить и дйствовать»! — идеалъ будущаго общества въ отличіе отъ современнаго, котораго оно будетъ все-таки лишь логическимъ продолженіемъ, выражается ясно въ этомъ пожеланіи свободно мыслить. И съ первыхъ шаговъ эволюціонистъ, превратившись въ революціонера, долженъ освобождаться отъ всякой догматической церкви, отъ всякаго общественнаго принужденія, отъ всякой политической правительственной власти съ обязательной регламентаціей для подчиненныхъ ей, отъ всякой ассоціаціи публичной или тайной, въ которой всякій членъ подъ страхомъ оказаться измнникомъ долженъ подписаться подъ общепринятымъ лозунгомъ. Не нужно больше ни конгрегацій, запрещающихъ т или другія книги, не нужно царей и принцевъ, требующихъ присяги, ни полководцевъ, требующихъ врности знамени, ни министра народнаго просвщенія, предписывающаго правила преподаванія и указывающаго книги и даже страницы въ нихъ, которымъ учитель долженъ научить учениковъ, не нужно исполнительнаго комитета, который распоряжается пропускомъ постителей у входа въ народные дома. Не нужно и судей, которые заставляютъ свидтеля давать смшную и ложную присягу въ томъ, что будутъ говорить только правду, и которая сама по себ является уже ложью. Нтъ надобности въ начальств, какого бы рода оно ни было, чиновникъ ли, школьный учитель, членъ клерикальнаго или соціалистическаго комитета, хозяинъ или отецъ семейства, который бы вообще требовалъ повиновенія. А свобода слова? а свобода дйствій? Разв это не прямое и логическое послдствіе свободы мысли? Слово вдъ только мысль, облеченная въ звуки или буквы, дйствіе же — мысль выполненная. Нашъ идеалъ состоитъ слдовательно въ требованіи для всякаго человка полной абсолютной свободы выражать свои мысли во всемъ — въ наук, политик, морали безъ другихъ ограниченій, кром уваженія къ другой личности; онъ требуетъ также права дйствовать по своему усмотрнію «длать, что хочешь», согласуя, конечно, свою волю съ волей другихъ людей во всякомъ коллективномъ труд, такъ какъ его собственная свобода не можетъ быть ограничена такимъ союзомъ, а напротивъ увеличивается, благодаря сил коллективной воли. Само собой разумется, что эта абсолютная свобода мысли, слова и дйствій не совмстима съ сохраненіемъ учрежденій, которыя ограничиваютъ свободную мысль и ставятъ преграды свободному слову, въ самыхъ категорическихъ формахъ и заставляютъ рабочаго, оставшагося безъ работы, скоре умереть съ голоду, чмъ нарушить священное право собственности. Консерваторы не ошиблись, называя вообще всхъ «революціонеровъ» врагами «религіи, семьи и собственности». Да, анархисты, не признаютъ авторитетовъ догмата и сверхестественное вмшательство въ нашу жизнь, и въ этомъ смысл, въ борьб за свой идеалъ братства и солидарности, они враги религіи. Да они хотятъ уничтожить брачный торгъ и защищаютъ свободный союзъ половъ, основанный на взаимной любви, уваженіи къ самому себ и къ человческому достоинству другого, и въ этомъ смысл, какъ бы они не любили и не были преданы тмъ, съ которыми соединили свою жизнь, они являются врагами семьи. Да, они хотятъ уничтожить несправедливый захватъ земли и ея благъ, чтобы ими могли пользоваться вс и въ этомъ смысл, преслдуя лишь одну цль — гарантировать всмъ право пользованія плодами земли, они являются и врагами собственности.