Евреи, конфуцианцы и протестанты. Культурный капитал и конец мультикультурализма

Однако очень немногие осознают, что предельно общая идея, которую Токвиль хотел сообщить своим читателям, заключается в том, что культура играет преобладающую роль в формировании обществ. Он выражается вполне ясно: «Итак, прежде всего благодаря нравам американцы, живущие в Соединенных Штатах, единственные из всех американцев способны поддерживать демократическую форму правления. <...> Европейцы преувеличивают влияние географического положения страны на долговечность демократических учреждений. Они придают слишком большое значение законам и недооценивают нравы. Безусловно, эти три основные причины [география, законы и нравы] способствуют установлению и развитию американской демократии, но, если бы нужно было указать роль каждой из них, я бы сказал, что географическое положение менее важно, чем законы, а законы бесконечно менее существенны, чем нравы. Я убежден, что самое удачное географическое положение и самые хорошие законы не могут обеспечить существование конституции вопреки господствующим нравам, в то время как благодаря нравам можно извлечь пользу даже из самых неблагоприятных географических условий и самых скверных законов. Нравы имеют особое значение — вот тот неизменный вывод, к которому постоянно приводят исследования и опыт. Этот вывод представляется мне наиболее важным результатом моих наблюдений, все мои размышления приводят к нему. <...> Если в этой книге мне не удалось передать читателю мою убежденность в важности практического опыта американцев, их привычек и мировоззрения, одним словом — их нравов, для существования американских законов, значит, я не достиг главной цели, которую ставил себе в процессе работы»[230].

Токвиль также вполне ясно дает понять, что он понимает под нравами, и это по существу то же самое, что я понимаю под культурой. Он говорит: «Под словом “нравы” я понимаю то, что древние называли словом mores. Я употребляю это слово не только для обозначения нравов в узком смысле, которые можно было бы назвать привычками души, но и для обозначения различных понятий, имеющихся в распоряжении человека, различных убеждений, распространенных среди людей, совокупности идей, которые определяют привычки ума. Я подразумеваю под этим словом моральное и интеллектуальное состояние народа»[231].

Хотя Токвиль сосредоточен на США, он не обходит вниманием и ситуацию в Латинской Америке (в 30-х гг. XIX в.): «Если бы для счастья народам достаточно было жить в каком-нибудь уголке земли и иметь возможность беспрепятственно расселяться на незанятых землях, южноамериканские испанцы не могли бы пожаловаться на свою судьбу. И даже если бы они не достигли такого же благоденствия, как жители Соединенных Штатов, то уж европейские народы должны были бы им завидовать. Но ведь на земле нет более несчастных народов, чем народы Южной Америки... Создается впечатление, что жители этой значительной по величине части Западного полушария упорно стремятся к тому, чтобы привести ее в состояние внутренней разрухи»[232].

Католицизм и типология Грондоны

Когда Мариано Грондона, аргентинец итальянского происхождения, разрабатывал ту часть своей типологии, которая анализирует культуры, противящиеся прогрессу (т.е. с низким уровнем культурного капитала), он держал в уме Аргентину и, более широко, Латинскую Америку в целом. Здесь для наших целей особенно важны три из двадцати пяти факторов типологии.

Труд

В прогрессивных обществах труд имеет ключевое значение для хорошей жизни, он — источник удовлетворения и самоуважения, фундамент структуры повседневной жизни и обязанность индивида по отношению к обществу в целом. В протестантской, иудейской и конфуцианской этике труд считается достойным и необходимым; во многих же культурах «третьего мира», включая иберо-католическую, работа рассматривается как необходимое зло, а подлинное удовлетворение и удовольствие может быть получено только вне рабочего места. Установки по отношению к труду тесно связаны с факторами, от которых в значительной степени зависит экономическое развитие, — с предпринимательством и с отношением к достижениям.

Образование

Образование — ключ к прогрессу в динамичных обществах. В противоположность традиционному католицизму, который помещает священника на роль толкователя Священного Писания для верующих, и протестантизм, и иудаизм подчеркивают важность грамотности, чтобы каждый верующий мог читать Библию. Образование также занимает центральное место в конфуцианстве; достаточно посмотреть на высокий уровень грамотности в Японии в XIX в. по сравнению с Западной Европой. В традиционных обществах образование считается ненужным для масс, и право на него остается лишь у элит. В Латинской Америке все еще имеет место существенный уровень неграмотности, и в ряде стран этого региона половина и более детей школьного возраста не посещают среднюю школу.

Этика