Евреи-партизаны СССР во время Второй мировой войны

По ночам мы ходили искать еду в поле. Мы собирали картофель, свеклу и морковь. Мы должны были запастись едой на зиму. Я разжигал костер, чиркая кусочком металла по камню. Много раз, когда мы искали еду, мы встречались с украинскими убийцами, которые пытались нас схватить и стреляли в нас.

Мы начали привыкать к жизни в лесу. Мне была знакома каждая тропинка в радиусе десятков километров.

Мы ходили с племянницей. В нескольких километрах от нашего убежища через лес проходили железнодорожные пути. Мы слышали шум поездов и очень часто стали слышать взрывы. Мы подозревали, что это работа партизан, и оказались правы. Партизаны были активны, несмотря на то что немцы и украинцы постоянно охраняли железнодорожные пути.

Железная дорога почти естественным образом образовала границу между бандеровцами и советскими партизанами. Это была как бы согласованная граница. Наше убежище, к сожалению, находилось на стороне бандеровцев, и было опасно переходить железнодорожное полотно, чтобы попасть на другую сторону.

Партизаны отказывались принимать нас в свои ряды. (Однажды партизаны пришли к Тане, и она уговаривала их взять нас, потому что нам грозила ликвидация. Они отказались, сказав, что не принимают никого без огнестрельного оружия. Кроме того, им не понравилась идея с маленькой девочкой.)

Так мы и застряли в центре полного опасностей пространства. Тем временем начались волнения против поляков. Украинские националисты убивали самым жестоким образом целые семьи, отрубая им головы топорами, я находил трупы с деревянными кольями, воткнутыми в головы.

Я научил девочку ориентироваться по тропинкам и местности вокруг убежища, чтобы она могла самостоятельно найти дорогу к нему. Девочка быстро адаптировалась и вела себя в лесу с максимальной осторожностью. Услышав подозрительный шум, она пряталась среди веток или кустов, и ее действительно было трудно найти. Моя сестра тоже хорошо освоилась в лесу.

Я, мужчина девяти или десяти лет, тоже время от времени сбивался с пути. Страх овладевал мной, когда даже я терял дорогу к убежищу, возвращаясь из своих частых походов за продуктами с полей, покинутых поляками, или из их домов, куда я иногда ходил искать оставленную ими одежду. Зимой 1943–1944 годов я все чаще встречался с группами украинской молодежи, которые приходили в польские деревни грабить и разбирать дома, но я ускользал от них. Я научился планировать свои визиты так, чтобы не сталкиваться с ними. Моя сестра всегда боялась, когда я уходил в деревни, и часто просилась пойти со мной.

Позднее мы стали время от времени ходить вместе, Броня сидела у меня на спине, держась своими нежными пальчиками за мою шею. Я шел так десятки километров, с племянницей на спине, как с рюкзаком. Мы выходили только на закате, когда было относительно менее опасно.

Однажды, приближаясь к польской деревне, мы почувствовали, что вокруг есть люди. Мы стали возвращаться назад тем же путем, что и пришли. Когда мы пересекли грунтовую дорогу, мы заметили телегу, полную украинцев, которые стали кричать, чтобы мы остановились. Они выскочили из телеги и начали преследовать нас и стрелять. В то время как пули свистели вокруг нас, девочка, пальцы которой, как обычно, держались за мою шею, заикаясь, повторяла: «Боже, помоги нам…» Видимо, ее молитва принесла нам спасение. К счастью, нам удалось добраться до леса, который был густым и непроходимым. Убийцы потеряли наш след. Мы были спасены.

Когда мы были одни в лесу, нам снились сны, которым мы верили. Мы знали, что толковать сны нужно так, будто что-то направляет нас в нашем полете. Не раз нам снилось, что мы должны покинуть это место, потому что нас подстерегала опасность. Мы уходили, а через некоторое время, когда возвращались, обнаруживали, что там действительно побывали незваные гости, которые забрали с собой всю еду, которую мы приготовили к наступлению зимы.

Мы стали прятать еду в разных местах в лесу. Однажды мне приснилось, что я вижу трех змей и должен их убить. На следующий день я нашел двух змей, а на закате того же дня и третью. По сей день я не знаю, как объяснить этот феномен. Неужели заслуги наших предков помогли нам?

Случилось так, что сильный дождь намочил обгоревшую тряпку, служившую нам для розжига костра; только после отчаянных усилий на протяжении целого дня мне удалось наконец разжечь его. Невозможно описать, какую огромную радость я тогда испытал. По ночам мы слышали вой волков, и целые стаи подходили к нашему убежищу. Мы боялись, что они могут проникнуть внутрь, и мне с трудом удавалось отогнать их с помощью огня.