Еврейская мудрость. Восемь путеводных звезд. Предания, легенды, мифы, сказки

Днем Лейб постучал в двери дома ребе. Ему открыл сам раввин, и Лейб вздрогнул. Перед ним стоял старик из сна. На нем был тот же кафтан и та же ермолка, как во сне, даже голос звучал так же.

– Ты последний, – сказал ребе Менахем Мендель Лейбу, как старому знакомому, как будто заранее знал о его приходе. – Проходи.

Смущенный Лейб вошел в дом и очень удивился. В комнате собрались все известные ему лица: и кожевенник Якл, и горшечник Пинхесль, и портной Дов – все те, кто получил табакерки от чудесного козла с человеческими глазами.

Лейб сел.

– Что все это значит? – думал он. – Нам приснился один и тот же сон?

Он уже хотел спросить об этом, но все молчали, и Лейб не отважился нарушить тишину.

– Что ж, – сказал он себе, – терпение никогда не повредит.

Он осторожно вытащил из кармана табакерку, набил трубку и закурил. То же сделал и Якл, а потом и остальные.

Вскоре комната наполнилась дымом. Но это был не простой дым. Когда запахи волшебного табака соединились, по комнате разлился аромат самого рая. Теперь собравшимся открылось высшее знание. Лейб давно уже забыл, почему он пришел к Менахему Менделю, не мог сказать, день ли сейчас или ночь. Шли часы, но по-прежнему никто не произнес ни слова. И вдруг чудесный дым исчез. Ребе Менахем Мендель тихо произнес:

– Люди просят, чтобы вы им сказали, где козел. Они думают, что, если вы получили табакерки из его рогов, получат и они. Но вы, знающие больше, чем другие смертные, должны знать правду. Козел уже никому не подарит табакерку. Его рога, которые раздавали мудрость и счастье, уже не касаются небес. От них и кусочка не осталось.

Лейб посмотрел ребе в лицо. И тут он увидел те самые зеленые глаза, которые были у волшебного зверя, и понял, что таинственный козел, невидимый учитель, который утешал и наполнял их души неведомым знанием, и был сам Менахем Мендель.

– Ребе, – выдохнул Лейб, а с ним и все остальные.

Каждый вскочил со своего места и поспешил к учителю. Но ребе отступил на шаг:

– Что я мог вам дать, то уже дал, – произнес он устало. – Теперь идите и рассказывайте о том, чему вы научились от меня.

Он молча подал каждому руку, и, когда гости его ушли, закрылся в своем покое. С того времени ребе Менахем Мендель больше ни с кем не говорил. Он жил один и умер в одиночестве.

Как Файвл искал себя

Жил в одном польском местечке хасид Файвл.

И был он хасидом, каким полагалось быть. Носил разодранный кафтан, пахнувший табаком и луком, голову покрывал кожаной шляпой с соболиными хвостами. Облик его дополняли длинные, заботливо закрученные пейсы. Ни у кого в местечке таких не было. Было чем гордиться Файвлу! К тому же гордился он и своей ученостью. Никто не сидел дольше него в молитвенном доме. Он и ночами там оставался. Остальные хасиды работали. Старьевщик покупал и продавал товар, портной шил, сапожник чинил обувь. Руки их чернели от ежедневной работы. Только у Файвла пальцы были белые и нежные, как пуховые подушки. Весь его труд состоял в том, чтобы листать страницы ученых книг. Листая эти книги, Файвл чувствовал себя так, будто сам их написал.

Файвл был, конечно, очень ученый, но в реальной жизни путал все, что мог. Вечером он не мог пересказать того, о чем прочитал утром, а что узнавал вечером, то забывал к утру. При этом он все глубже погружался в свои размышления, не подозревая, что голова его на самом деле пуста. Других хасидов он сторонился, будучи уверенным, что никто лучше него не понимает Тору. Его восхищение собственным знанием росло день ото дня.

Шли годы. Файвл становился все рассеяннее. По утрам он не мог найти свою одежду, левый башмак надевал на правую ногу, а правый на левую.

– Ну, ничего, – говорил себе Файвл, – это случается у настоящих ученых.

Но с рассеянностью надо было что-то делать. И Файвл решил, что перед сном он запишет, что куда положил, и утром спокойно оденется в соответствии с тем, что запишет вечером на бумаге. Так он и сделал.

Проснувшись утром, Файвл взял бумагу и прочитал: «Кафтан на стуле».

Замечательно! Все было так, как написано. Кафтан действительно был на стуле. Файвл взял его и надел.

«Штаны на спинке кровати», – прочитал дальше Файвл.

Он натянул штаны и прочитал:

«Башмаки под кроватью».

И точно! Как это он раньше не додумался, что все может быть так быстро и легко?

Все шло как по маслу. Оставалась последняя строчка: «Я в кровати».

Файвл посмотрел на кровать и побледнел: там никого не было!

Ошибки быть не могло! Он, такой ученый, прочитавший столько книг! Он своей рукой написал, что где положил, и там же все это и нашел! Все, кроме себя самого. Что это могло бы значить? Только одно: ночью он сам потерялся!

В тот день Файвл не пошел в молитвенный дом. И в последующие дни его там не было. Никто не знал, что с ним случилось. А Файвл отправился по свету, чтобы найти самого себя.

Шел он полями, лесами, сильно проголодался и стал опасаться, а найдется ли кто-нибудь, кто пригласит его к столу пообедать. Дома-то о нем заботилась жена, а тут? Что делать человеку, который сам себя потерял?