Еврейские народные сказки. Том 2. Сказки евреев Восточной Европы

Наиболее раннее свидетельство о пародийных проповедях датируется 1260 г., когда они были осуждены советом провинции Коньяк. В средневековой церкви пародии на проповеди стали частью ритуала и праздника, войдя в контекст празднования festum innocentium. Согласно христианской традиции, он отмечается 28 декабря в память о детях, убитых Иродом после явления звезды мудрецам (Матф. 2:16–18). Несмотря на поминальный характер, во время праздника детям разрешалось выбрать из своего числа епископа, и это было центральным событием ритуала, которое затем трансформировалось в праздник, известный как festum stultorum (праздник глупцов). Он праздновался в тот же день или накануне обрезания Господня, которое приходилось на 1 января, и представлял собой праздник дураков, включавший пародийную проповедь.

Еврейские пародии

В еврейском обществе праздник Пурим служил поводом для юмористического обыгрывания религии, этики и логики; многие пародии берут за основу праздничный нарратив.

Основным объектом еврейских пародий, примером которых служит настоящая сказка, является практика синагогальной проповеди в еврейской религиозной службе. За длинную историю еврейского народа проповедь, исполняемая различными проповедниками, претерпела исторические, географические и общественные трансформации.

Период Талмуда и мидрашей был временем формирования проповеди: ни ее место в субботней и праздничной службах, ни роль исполнителя не были закреплены. Литература того периода содержит доказательства, что в I в. проповедь исполнялась в субботу утром (Лук. 4:16–20; ВТ, Агига За); во II в. — также в канун субботы (ИТ, Сота 1:4). Средневековые переложения в литературе мидрашей свидетельствуют, что проповеди проводились в субботу во время дневной молитвы (Ялкут Шимони, Мишлей 964). Проповедники были известными раввинами (МР, Быт. 58:3; МР, Песн. 1:64) или странствующими даршаним, специализирующимися на Галахе (законе) или Агаде (легендах) (ИТ, Хорайот 3:7, 48Ь; МР, Быт. 12:10, 40 (41); ВТ, Сота 40а).

В Средние века место проповедей в службе по-прежнему регулировалось обычаем, а не законом. Проповеди исполнялись не только в субботу и по праздникам, но и по особым случаям в общине и во время обрядов инициации.

…В синагогах Иберийского полуострова, а позднее в сефардской диаспоре в Италии, Турции, Израиле и Голландии установилась практика, когда раввин читал проповедь каждую субботу. Сефарды культивировали проповедь до статуса искусства с характерной структурой и рядом проповеднических и риторических условностей. В итоге в основном именно евреи из средиземноморского региона, а не из Северной Европы потрудились записать тексты, позволяющие сегодня понять, о чем они проповедовали [2].

С расширением еврейской миграции в Восточную Европу в XV–XVI вв. и естественным приростом населения в этих регионах традиционная этическая проповедь развивалась как неотъемлемая часть религиозности. После погромов 1648 г. во время восстания под руководством Богдана Хмельницкого (1595–1657) класс странствующих проповедников увеличился. Появление хасидизма в следующем веке было инспирировано данной группой и в дальнейшем содействовало продолжению ее экспансии и популярности.

В ответ на религиозное давление хасидизма, с одной стороны, и угрозу Таскала (еврейского просвещения) — с другой, в среде литовского еврейства возникло движение «Мусар» под руководством рабби Израиля бен Зеэв-Вольфа Липкина (Салантера) (1810–1883). К движению, стремившемуся сохранить важность этических основ иудаизма, присоединялись не только педагоги и раввины, но и странствующие магидим (проповедники). И в рамках движения «Мусар», и за его пределами магидим — включая народных, странствующих и состоятельных проповедников — стали неотъемлемой частью общественнорелигиозного ландшафта литовского еврейства XIX в.

Каплан, изучавший практику ортодоксальных еврейских проповедников-иммигрантов в США, описывает риторику, интонацию и стиль исполнителей из Литвы, которые иронично имитирует рассказчик настоящей истории [3].

Магид