Еврейские народные сказки. Том 2. Сказки евреев Восточной Европы

Текстуально Кол Нидрей — наиболее зловещее и повергающее в страх чтение в еврейских синагогальных службах — не является молитвой. Ее слова не обращены к Господу, она не направлена на то, чтобы умилостивить божественное начало; в арамейской версии нет ни одного из имен Господа или его эпитетов. Контраст между ее стилистикой заповеди и эмоциональным воздействием ставит в тупик толкователей, называющих ее парадоксом, загадкой, тайной.

Предпринято несколько попыток решить загадку Кол Нидрей. Дж. Блох предполагает, что этот текст появился в среде криптоиудеев, оказавшихся в двойственном положении вследствие насильственного обращения в христианство и стремления сохранить преданность еврейской вере. Он считает местом происхождения Кол Нидрей Испанию VII в., когда вестготы принуждали евреев обращаться в христианство. Они принимали новую религию, чтобы выжить, но, чтобы спастись для мира грядущего, отменяли свои клятвы, данные при обращении [7].

Ряд исследователей рассматривают отказ от обетов в канун Йом Кипура в контексте противоречия с фундаменталистской сектой караимов [8]. Существует психоаналитическое объяснение, основывающееся на конфликтах Оно, Я и Сверх-Я, в которых коллективное чтение является признанием скрытых побуждений нарушить договор с Господом: другими словами, евреи подсознательно стремятся нарушить завет Господа и это стремление (которого евреи стыдятся) проявляется в молитве [9]. Дешен поясняет загадку Кол Нидрей в контексте исполнения ритуала, рассматривая ее как «переходное» чтение, посредством которого верующие переходят от мирского к сакральному, отбрасывают свои обязательства в профанном мире, прежде чем попасть в состояние интенсивной религиозности Йом Кипура [10]. Мерхавия опровергает такое представление в эссе «Кол Нидрей».

Очевидная двойственность, связанная с отменой обетов, привела к созданию целого корпуса средневековых и позднесредневековых обоснований данного уникального ритуала, уходящего корнями в религиозные практики VI–VII вв., и лингвистических презентаций этих обетов. Хотя Библия на иврите признает обеты (Недарим) разных видов, а Мишна и Иерусалимский и Вавилонский Талмуды соответственно посвящают целые трактаты поклонению на Йом Кипур и практике обетов, чтение Кол Нидрей не упоминается ни в одном из трактатов. Кроме того, снятие обетов и клятв требует авторитета мудреца или собрания трех знающих мирян (бет дин) (Мишна Негим 2:5; Недарим 2:5; ВТ, Шевуот 28а; Брахот 36b—37b; Гитин 35b); обеты невозможно отменить посредством коллективного ритуала.

Первое свидетельство о чтении Кол Нидрей содержится в тексте молитвенника раввина Амрама (IX в.) на иврите, наиболее раннем молитвеннике, который рабби Амрам-гаон, Амрам бен Шешна (ум. 875), подготовил по просьбе Исаака бен Симеона из Испании. Следующая известная версия (на арамейском) обнаружена в источнике XIII в. — «Шиболей а-Лекет» итальянского ученого галахиста Цедекии бен Авраама, который приписывает этот текст рабби Гай-гаону. Это либо рабби Гай бен Шрира (939-1038), гаон из Пумбедиты, либо рабби Гай бар Нахсон, гаон из Суры (871–879). Арамейская версия оказала основное влияние на классический текст Кол Нидрей в ашкеназских молитвенниках. Махзор Витри, составленный в XI в. Симхой бен Шмуэлем из Витри (Франция), содержит указания о том, что чтение следует повторять трижды: сначала шепотом, затем несколько громче и, наконец, четко и громко (раздел 351). К XIII в. чтение Кол Нидрей было широко известно и практиковалось в еврейских общинах Европы, в том числе в Испании и Италии, и на Ближнем Востоке [11].

Тем не менее, прежде чем стать частью службы Йом Кипура, Кол Нидрей пришлось преодолеть раввинистические возражения, отвергавшие ее действенность и значение. Даже рабби Амрам-гаон, включивший ее в свой молитвенник, лишил Кол Нидрей силы, указав: «Святая Академия сообщила, что данный обычай глуп и запрещен» [12]. Очевидно, что данный ритуал, как указывает Голдшмидт, «происходит из народного обычая, и ведущие раввинистические институты возражали против него» [13].

Канонизация Кол Нидрей, по видимому, является классическим примером народного обычая, пробившегося в культуру верхних слоев общества и раввинов и в синагогальный канон. Историческая реконструкция данного процесса, неизбежно гипотетическая, допускает слияние и, возможно, смешение традиций двух еврейских общин — древней Палестины и Вавилона, основанных на двух линиях культурных верований: законе и магии.