Еврейские народные сказки. Том 3. Сказки евреев арабских стран

Но все же термин ицтагнинан чаще всего обозначает звездочетов фараона (ВТ, Брахот, 4а, Санхедрин, 101b, Сота 12b, 1ЗЬ). В ВТ (Санхедрин 49а) появляется термин ицтагнинай, но из контекста понятно, что речь идет об умении предсказывать, но не о самих предсказателях. Термин халдай (халдей) применяется к конкретному звездочету, который жил в период написания Талмуда (ВТ, Брахот 64а, Шабат 119а, 156b, Санхедрин 91а, Евамот 21b, Псахим 11 ЗЬ). Термины астролог и астрология также восходят к греческому и встречаются в палестинских источниках по отношению к прозелитам, бывшим, помимо прочего, еще и астрологами (ИТ, Шабат 6:10, Авода Зара 2:2), и к другим явным образом нееврейским персоналиям (МР, Берешит 1:4), в особенности к звездочетам фараона (МР, Шмот 1:18, 1:21, Бе-мидбар 19:3). Этот термин употребляется и как общее название профессии, не имеющее отсылки к этнической принадлежности (МР, Когелет 1:14). Еврейские названия планет см. в ВТ, Шабат 156а.

16 Термин мазаль очень редко встречается в Иерусалимском Талмуде, в отличие от Вавилонского (например, Псахим 27b [1:1], Авода Зара 42d [3:3]).

37 ГДЕ ЖИВЕТ БОГ ИЗРАИЛЕВ?

Это было еще до того, как арабы уверовали в единого Бога. У них разразилась война с соседями. И тогда первый министр сказал королю:

— Ваше величество! Среди нас живет один народ — евреи. Говорят, что их бог очень могущественен. А в такой сложной ситуации хорошо бы помолиться могущественному богу.

Король спросил своего первого министра, как еврейский бог выглядит и в каком месте к нему можно обратиться (арабский король привык поклоняться солнцу, луне и звездам).

— Я не знаю, — ответил первый министр. — Но это наверняка знает их раввин.

Король послал за раввином и сказал ему:

— Мне поведали, ваш бог очень могущественен. Пожалуйста, расскажи мне, как он выглядит. У него есть лицо, как у тебя или у меня, чтобы я мог к нему обратиться? Я хочу попросить вашего бога, чтобы он помог мне победить врагов. Скажи мне, в какую сторону повернуться, чтобы с ним поговорить?

Раввина этот вопрос изумил до глубины души, и он сказал:

— Я не могу дать вам ответа на этот вопрос.

Тогда король разозлился и сказал:

— Если в течение трех дней ты или кто-то из твоего народа ответит мне, в какую сторону обратиться, чтобы поговорить с вашим богом, тогда евреи у меня будут в большой чести. Если же ответа не будет, то мои люди придут и перережут вас.

И король тут же написал письма — так, чтобы раввин видел, — и разослал их по всем областям, а в письмах было написано, чтобы арабы готовились перерезать евреев, если те через три дня не ответят на королевский вопрос. Раввин ушел от короля с тяжелым сердцем и, придя домой, известил всю еврейскую общину, что надвигается большое несчастье. Евреи тут же надели свои лучшие одежды, достали свитки Торы из арон га-кодешей и учредили пост. Их рыдания доносились до самих небес, потому что кто же может сказать королю, как выглядит Бог? И кто же может сказать королю, в какую сторону повернуться, чтобы Бог ему помог? Бедные евреи не сомневались, что скоро придет их смертный час.

Тем временем дочка раввина, которой было четырнадцать лет, вернулась из школы. Услышав эту историю, она сказала отцу:

— Не беспокойся! Я отвечу на вопрос короля.

— Дочь моя, ну что ты понимаешь в таких вещах? — возразил ей отец. — Ты еще слишком молода. Ох, горе нам, горе! Все пропало!

— Ничего не пропало! — сказала ему дочь. — Иди к королю и скажи ему, что через три дня я отвечу на его вопрос.

Раввину ничего не оставалось, кроме как пойти к королю и передать, что сказала его дочь.

Через три дня раввин и его дочь надели свои лучшие субботние одежды и отправились к королю. По пути они заметили, что в городе полно арабов, которые съехались по приказу короля. Все они были вооружены ножами, топорами и другим смертоносным оружием. И все они ждали только знака, чтобы начать убивать евреев. Между тем дочь попросила отца:

— Отец, мне нужно пять грушей¹.

— Зачем тебе пять грушей, дочь моя? — спросил раввин.

— Мне нужно купить кое-что, что докажет верность слова Божьего перед королем.

— Дочь моя, тебе нужно всего пять грушей? — удивился раввин. — Может быть, тебе нужно сто или тысячу лир? Не скупись, дочь моя, ведь под угрозой жизнь всей общины.

— Нет, отец, — ответила девочка. — Мне нужно ровно пять грушей.

Раввин дал дочери пять грушей, она зашла в лавку, купила что-то и положила в кармашек платья. И вот они добрались до королевского дворца и зашли внутрь. Когда король увидел раввина, он грозно спросил его:

— Ну что же, можешь ты ответить на мой вопрос? Если нет, через полчаса мои люди начнут вас резать.

— Ваше величество задали очень простой вопрос, — ответил раввин. — На него сможет ответить даже моя юная дочь.

Король презрительно улыбнулся, увидев девочку. По лицам его министров тоже пробежала улыбка. Тогда король сказал дочери раввина:

— Пожалуйста, ответь на мой вопрос.

— Поставьте мне стол в центре зала, — попросила девочка.