Еврейские народные сказки. Том 3. Сказки евреев арабских стран

Было семь яблок, ты съела одно, другая — еще одно, третья — еще одно, а все, что осталось, забрал Авраам. Ладно, оставим Авраама в покое. Может быть, он на ней женился.

КОММЕНТАРИЙ К СКАЗКЕ 40 (ИФА 16445)

Записано Хаей Бар-Ицхак от Фрехи Хафуты около 1981 г. в Сехломи.

Культурный, исторический и литературный контекст

Золушка

Популярность сказки

Если говорить о народной сказке, доминирующей в мировой литературе, то, вне всяких сомнений, это «Золушка». Ее называют самой известной сказкой в мире. Это история о бедной девушке, которая волшебным образом попадает на королевский бал и, спеша домой до двенадцатого удара часов, теряет туфельку, благодаря которой позже ее узнают. Принц находит ее, и через некоторое время они играют свадьбу. Сказка о Золушке известна во всех устных традициях мира.

Сейчас эта сказка известна также и в литературной обработке и является неотъемлемой частью литературных сборников народных и волшебных сказок. «“Золушка” представляет собой квинтэссенцию волшебной сказки: несчастная невинная девушка, злые приемные родители и сводные сестры, патриархальная королевская власть и, разумеется, очаровательный принц, и исполнение всем известного желания» [1]. Имя героини стало ключевой метафорой для мужчин и женщин низкого положения, которые поднимаются на вершину социальной лестницы.

Сюжет этой сказки использовался в романах, в опере [2], балете [3] и музыке, в театральных пьесах, в кино и на телевидении [4], он существует также в виде пародии и детской сказки. Есть как минимум два фильма, где главную роль в этой истории играет мужчина [5]: такая вариация истории встречается и в устных традициях — так называемый «мужской вариант Золушки» [6]. Наиболее известные сказки про девушку-Золушку лежат в основе американской популярной культуры. После появления феминистских теорий в литературе и социальных науках Золушка стала символом зависимого, подавленного и пассивного женского поведения. Понятия «миф о Золушке» и «комплекс Золушки» прочно вошли в современный словарь и часто употребляются авторами, ратующими за отход от этой модели [7]. Влияние сказки о Золушке на жизнь множества людей в западном обществе огромно.

За обилием сказок о Золушке в устных традициях народов мира следует и обилие соответствующей научной литературы. Она была и остается предметом различного рода исследований.

Эта история оказалась находкой для мировой детской литературы.

Проверка стеклянным башмачком

Европейская традиция

В европейских вариантах истории Золушку узнают разными способами — например, по кольцу или по тому, что ей удается сорвать золотое яблоко. Самый противоречивый из способов опознания — по стеклянному башмачку. Шарль Перро, использовавший в своей литературной обработке мотив F823.2 «Стеклянные туфельки», даровал ему известность. Этому способствовало и название сказки — «Золушка, или Стеклянный башмачок» (Cendrillon ou la petite pantoufle de verre). Стеклянные башмачки были литературным нововведением Ш. Перро. Французская писательница Мари-Катрин д’Онуа (ок. 1650–1705) опубликовала другую версию этой сказки в своем сборнике «Волшебные сказки» (Les Contes des Fies, 1697). В ее пересказе, который называется «Хитрая Золушка» (Finette Cendron) героиню узнают скорее по туфле, чем по стеклянному башмачку.

Ш. Перро, вероятно, черпал вдохновение из народной традиции, как отметил французский фольклорист Поль Деларю (1889–1956). Но во времена Ш. Перро устная традиция почти не документировалась. Пытаясь доказать, что устная традиция предшествовала литературному нововведению, П. Деларю создает исторический парадокс: Ш. Перро записывает распространенный до него мотив, который был ранее неизвестен, поскольку устные истории не записывались. Поэтому П. Деларю ищет способы подтвердить, что этот мотив уже присутствовал в устной традиции.

Во-первых, отмечает он, стекло и хрусталь были дорогостоящими материалами, наравне с бриллиантами, золотом и серебром, так что стеклянные башмачки — аналог золотым или серебряным вещам или украшенным бриллиантами и жемчужинами. При этом использование стекла может быть скорее метафорическим, чем буквальным. Во-вторых, П. Деларю обращается к заключительной формуле, характерной для французских сказок, в которой появляются стеклянные башмачки: