Европа в эпоху Средневековья. Десять столетий от падения Рима до религиозных войн. 500—1500 гг.

Он создал и поддерживал в течение поколения поистине мощное центральное правительство, которому повсюду повиновались и которое везде уважали, и этот факт не был забыт в дни последовавшей феодальной смуты и анархии. Человечество оглядывалось на него, как раньше оглядывалось на Римскую империю, как на эпоху, когда все было так, как надо, своего рода золотой век, при котором совершались самые удивительные поступки, достойные остаться в поэзии и романах. Идеал сильного короля и реального правительства оставил в своем времени столь глубокий отпечаток, что феодализм не смог его разрушить, хотя, логически рассуждая, должен был это сделать, но сам навсегда сохранил характер, который главным образом и придал ему Карл Великий, характер конституционной организации государства, осуществляющей свои полномочия и права, делегированные ему, говоря в строгом смысле, и от имени общего правительства, которое теоретически должно продолжить существовать.

Его империя также на какое-то время собрала в реальном союзе все христианские народы западной части континента. Установленное Римом единство на протяжении столетий было лишь теоретическим. Ему не соответствовали объективные факты. Главенство константинопольского императора над всей империей было слишком призрачным, чтобы иметь какую-либо действительную важность для сохранения хотя бы идеи единства. Церковь сформировала реальное единство, а политический мир не сумел. Сама идея вскоре исчезла бы из умов людей, если бы так и не обрела действительную форму. Карл Великий, если можно так выразиться, привел факты в соответствие с теорией. В начале периода наиболее полного разделения, когда феодальная система сделала само существование даже государственных правительств практически невозможным и начала делить Европу на мельчайшие фрагменты, он воссоздал римское единство как реальный факт сроком более чем на одно поколение и укрепил веру в его дальнейшее существование как идеального политического устройства для мира. Возрождение империи сделало возможным ее второе возрождение на несколько иной основе, которое осуществили короли Германии, и заложило основу для этой идеальной структуры — Священной Римской империи наряду со священной римской церковью — идеал, который становился все более совершенным в теории, по мере того как сила фактической империи шла на убыль.

Но если бы империю не воскресил во второй раз Оттон I и если бы теория Священной Римской империи так и не развилась, то реальное единство, которое создал Карл Великий, стало бы огромным подкреплением для влияния церкви в объединении народов Запада в общем устройстве, помощью, сыгравшей решающую роль в этом, поскольку благодаря крепкому единству оно положило конец эпохе смуты и разделения и удержало под контролем набравшие полную силу центробежные тенденции того времени.

Еще большее значение имеет тот факт, что Карл Великий даже более полно, чем Теодорих или любой другой из его предшественников, объединил германские и римские элементы в единое целое. В Карле лично и в его правительстве они объединены особенно отчетливо, и не как две отдельные и отличающиеся совокупности, скрепленные сознательно и намеренно и удерживаемые искусственным аппаратом, но как смешанные в живом и естественном союзе, как если бы никто не сознавал никакого различия между ними. В течение короткого времени, по крайней мере после его смерти, мы видим свидетельства в языке, в обычном праве и в более-менее четко выраженном народном чувстве, что такого же рода союз произошел в массе народа. Германцы не поднялись до уровня классической цивилизации. Утерянные знания и культура не вернулись, но был совершен огромный рывок в их возрождении, когда германцы и римляне слились в один народ и начали развивать новое национальное сознание.

Единство, образованное Карлом Великим, могло разрушиться, империя могла снова впасть в состояние неопределенности, сильное правительство — исчезнуть, но все же его труд дал долговечные результаты, которые мы рассмотрели выше.

Глава 7 После Карла Великого

Империя Карла Великого сначала перешла в руки его сына Людовика, и ее формальное единство сохранилось. Но Людовик отнюдь не был равен отцу по силе и решимости, и контроль над делами постепенно перешел в руки епископов и высшей знати, его сыновей и жены. Начали возрождаться элементы разобщения, подавленные Карлом Великим; но единство его правления пострадало меньше, чем эффективность центрального правительства, которая постоянно снижалась, — например, missus dominicus стал менее эффективным, так как архиепископ стал постоянным missus в своем архиепископстве.