Читаем Европа в эпоху Средневековья. Десять столетий от падения Рима до религиозных войн. 500—1500 гг. полностью

Причина не может состоять и в разделе территории между членами семьи, которая часто происходила в этот период. Каролинги, по-видимому, не сумели уничтожить старое представление франков о том, что землю следует делить поровну между наследниками, и раздел следовал за разделом до самого конца периода. Этот фактор, без сомнения, ослабил идею единства и порой способствовал и более глубоким причинам разъединения, но его не следует рассматривать как очень действенную силу в этом аспекте. Если бы общая ситуация была более благоприятной, этот раздел мог бы зайти еще дальше без серьезных последствий и даже мог бы помочь королям поддерживать реальный контроль над делами за счет сокращения контролируемой территории.

Существеннее этих факторов в деле усугубления общих условий, с которыми приходилось справляться правительству, были яростные атаки, обрушивавшиеся на границы империи в этот период. Сарацины, венгры и северяне пытались пробиться со всех сторон. В эпоху Каролингов самое опасное из этих нападений шло со стороны норманнов. В точности следуя образу действий ранних саксов, они без предупреждения появлялись на морском побережье и берегах рек на своих быстрых ладьях, забирали все, что успевали награбить во внезапном набеге в глубь страны, и уходили, прежде чем местные жители могли организовать сопротивление. Великие реки Галлии открыли для них путь в сердце страны, и расстояние, которое они преодолевали благодаря им, самым наглядным образом показывает полное отсутствие организации и что каждая местность была вынуждена вести оборону, полагаясь лишь на собственные силы. Это отсутствие системы общей обороны, эта необходимость, лежавшая на каждой деревне, обеспечивать свою защиту перед постоянно нависающей угрозой представляет собой факт первостепенной важности. Благодаря ему значительно укрепились те институты, которые позволяли организовать средства частной и местной обороны, институты, которые породили в предыдущие времена аналогичные условия и которые продолжили развиваться даже при Карле Великом.

В этом факте — факте, что эти институты чрезвычайно усилились и превратились в огромную общую организацию, феодальную систему, настолько сильную, что уже невозможно было контролировать ее членов и мешать им пользоваться королевскими прерогативами, — мы достигли самой глубокой и самой важной причины краха державы Каролингов.

Феодальная система сама выросла из преобладающих условий, и они выразились в ней. Независимо от того, смогли бы поздние Каролинги сохранить эффективное правительство или нет, если бы им не мешала феодальная система, можно уверенно сказать, что она начала свое существование в то время, когда по той или иной причине не поддерживалось эффективное правительство в последние дни империи и период Меровингов. С тех пор не произошло ничего, что сдержало бы ее развитие, хотя Карл Великий в свое время сумел предотвратить ее пагубные следствия. Теперь она достигла такого уровня развития, на котором стала сама по себе активным фактором в государстве, независимо от условий, которые привели ее к существованию. Она утвердилась на прочных основаниях. Она уже в какой-то мере поглотила и продолжила все больше поглощать функции, полномочия и права центрального правительства. Это привело к появлению группы людей на уверенных позициях, способных диктовать условия монарху в моменты кризиса в уплату за их помощь[81], а также отбивать атаки норманнов там, где государство не могло выполнить своих обязанностей. Словом, она создала небольшие княжества, которые узурпировали полномочия государства на своей территории и разделили ее на мелкие фрагменты, стремящиеся к полной независимости.

Поэтому наряду с трудностями сообщения, которые осложняли контроль над делами на дальнем расстоянии, и в то время как невежество и варварство века делали невозможными те общие идеи и общие интересы и чувства, которые составляют основу национального правительства, феодальная система лишила государство его органов действия. Его исполнительные должности, судебная система, законодательство, доход и армия перешли в руки частных лиц и теоретически использовались ими как представляющие государство, но на самом деле независимо от него. Король был практически ограничен лишь теми полномочиями, которые могли уступить ему феодалы в тот или иной момент.

Происхождение этой системы и вытекающее из нее положение вещей мы подробно рассмотрим в следующей главе.

Здесь же надо запомнить тот факт, что Каролинги, которые немало сделали для того, чтобы придать ей определенную форму и положение в государстве, пали ее же жертвой и потеряли трон, потому что уже не могли управлять собственными вассалами.

Перейти на страницу:

Все книги серии Всемирная история (Центрполиграф)

История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике
История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике

Джордж Фрэнсис Доу, историк и собиратель древностей, автор многих книг о прошлом Америки, уверен, что в морской летописи не было более черных страниц, чем те, которые рассказывают о странствиях невольничьих кораблей. Все морские суда с трюмами, набитыми чернокожими рабами, захваченными во время племенных войн или похищенными в мирное время, направлялись от побережья Гвинейского залива в Вест-Индию, в американские колонии, ставшие Соединенными Штатами, где несчастных продавали или обменивали на самые разные товары. В книге собраны воспоминания судовых врачей, капитанов и пассажиров, а также письменные отчеты для парламентских комиссий по расследованию работорговли, дано описание ее коммерческой структуры.

Джордж Фрэнсис Доу

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Образование и наука
Мой дед Лев Троцкий и его семья
Мой дед Лев Троцкий и его семья

Юлия Сергеевна Аксельрод – внучка Л.Д. Троцкого. В четырнадцать лет за опасное родство Юля с бабушкой и дедушкой по материнской линии отправилась в Сибирь. С матерью, Генриеттой Рубинштейн, второй женой Сергея – младшего сына Троцких, девочка была знакома в основном по переписке.Сорок два года Юлия Сергеевна прожила в стране, которая называлась СССР, двадцать пять лет – в США. Сейчас она живет в Израиле, куда уехала вслед за единственным сыном.Имея в руках письма своего отца к своей матери и переписку семьи Троцких, она решила издать эти материалы как историю семьи. Получился не просто очередной труд троцкианы. Перед вами трагическая семейная сага, далекая от внутрипартийной борьбы и честолюбивых устремлений сначала руководителя государства, потом жертвы созданного им режима.

Юлия Сергеевна Аксельрод

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное

Похожие книги

Алхимия
Алхимия

Основой настоящего издания является переработанное воспроизведение книги Вадима Рабиновича «Алхимия как феномен средневековой культуры», вышедшей в издательстве «Наука» в 1979 году. Ее замысел — реконструировать образ средневековой алхимии в ее еретическом, взрывном противостоянии каноническому средневековью. Разнородный характер этого удивительного явления обязывает исследовать его во всех связях с иными сферами интеллектуальной жизни эпохи. При этом неизбежно проступают черты радикальных исторических преобразований средневековой культуры в ее алхимическом фокусе на пути к культуре Нового времени — науке, искусству, литературе. Книга не устарела и по сей день. В данном издании она существенно обновлена и заново проиллюстрирована. В ней появились новые разделы: «Сыны доктрины» — продолжение алхимических штудий автора и «Под знаком Уробороса» — цензурная история первого издания.Предназначается всем, кого интересует история гуманитарной мысли.

Вадим Львович Рабинович

Культурология / История / Химия / Образование и наука
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]

Представление об «особом пути» может быть отнесено к одному из «вечных» и одновременно чисто «русских» сценариев национальной идентификации. В этом сборнике мы хотели бы развеять эту иллюзию, указав на относительно недавний генезис и интеллектуальную траекторию идиомы Sonderweg. Впервые публикуемые на русском языке тексты ведущих немецких и английских историков, изучавших историю довоенной Германии в перспективе нацистской катастрофы, открывают новые возможности продуктивного использования метафоры «особого пути» — в качестве основы для современной историографической методологии. Сравнительный метод помогает идентифицировать особость и общность каждого из сопоставляемых объектов и тем самым устраняет телеологизм макронарратива. Мы предлагаем читателям целый набор исторических кейсов и теоретических полемик — от идеи спасения в средневековой Руси до «особости» в современной политической культуре, от споров вокруг нацистской катастрофы до критики историографии «особого пути» в 1980‐е годы. Рефлексия над концепцией «особости» в Германии, России, Великобритании, США, Швейцарии и Румынии позволяет по-новому определить проблематику травматического рождения модерности.

Барбара Штольберг-Рилингер , Вера Сергеевна Дубина , Виктор Маркович Живов , Михаил Брониславович Велижев , Тимур Михайлович Атнашев

Культурология
Календарные обряды и обычаи в странах зарубежной Европы. Зимние праздники. XIX - начало XX в.
Календарные обряды и обычаи в странах зарубежной Европы. Зимние праздники. XIX - начало XX в.

Настоящая книга — монографическое исследование, посвященное подробному описанию и разбору традиционных народных обрядов — праздников, которые проводятся в странах зарубежной Европы. Авторами показывается история возникновения обрядности и ее классовая сущность, прослеживается формирование обрядов с древнейших времен до первых десятилетий XX в., выявляются конкретные черты для каждого народа и общие для всего населения Европейского материка или региональных групп. В монографии дается научное обоснование возникновения и распространения обрядности среди народов зарубежной Европы.

Людмила Васильевна Покровская , Маргарита Николаевна Морозова , Мира Яковлевна Салманович , Татьяна Давыдовна Златковская , Юлия Владимировна Иванова

Культурология