Европейская поэзия XVII века

Свет мой, сладостная вила
на восходе солнца,
сидя у оконца,
злато прядей распустила
вдоль прекрасной выи, —
грели душу мне не раз
косы золотые.

Ветер ласковый с Амуром

игрища затеял,
ей в лицо повеял,
липнут к прядям белокурым
бедокуры эти,
тонкой пряжей завладев,
мне сплетают сети.

Изловить хотят, как птицу,

милой на потеху,
мне же не до смеху,
о, за что меня в темницу?!
Нет, не уповаю
я на милость госпожи,
в пламени страдаю.

О, какая злая доля,

говорю по чести,
с этим ветром вместе
принесла мне столько боли,
что в слезах тоскую
и влачу большой валун
на гору крутую.

«КАК БЕЗ СЕРДЦА С ЖИЗНЬЮ СЛАЖУ?..» [130]

Как без сердца с жизнью слажу?
Я его оставил где-то.
Сердце! Сердце! — нет ответа.
Где же мне найти пропажу?

Ах, куда оно девалось?

Ждать ли встречи, боже правый?
Горечь дум страшней отравы,
жить не долго мне осталось.

Таковы причуды страсти,

что склонясь к ее приказам,
гибнет сердце, гибнет разум,
и душе грозят напасти.

Если кто-то в полной мере

жив без сердца, о мой боже,
сделай так, чтоб мог я тоже
пережить печаль потери.

С ОСТРОВА МЛЕТ [131]

Отверженным я стал, наказан за грехи я,
живу средь голых скал в плену морской стихии.
Ревет прибой всю ночь и днем рыдает снова,
уходит радость прочь от проклятого крова.
А для благих бесед на тихих побережьях,
к несчастью, места нет, поскольку нет заезжих.
Царящий надо мной закон жестокий рока
нас разлучил с тобой, унес меня далеко.
И твоему рабу влачить, увы, до гроба
злосчастную судьбу, чья непомерна злоба.
Отчаясь, восстаю и вслух кляну светила,
чья воля жизнь мою твоей красы лишила.

НА СМЕРТЬ ПОЧТЕННОГО ОТЦА МОЕГО, ГОСПОДИНА МАРОЕ МАЖИБРАДИЧА [132]

Украшает кроной гордый дуб дубраву,
и пока — зеленый, он стяжает славу,
а когда повеет осенью ненастной,
крона поредеет — и забыт, несчастный.

Дерево родное, ты ласкало тенью,

всех во время зноя осеняло сенью,
высох ствол твой ныне, зелень быстро вянет,
мощи нет в помине — кто ж тебя помянет?

Слушай, мой хороший, что тебе открою —

твой листок, проросший вешнею порою:
никого не встретил я во всей округе,
кто б на этом свете погрустил о друге.

Где твой друг Бурина, столь тобой любимый?

Где собрат Ранина, столь тобою чтимый?
Где все остальные, что тебя любили?
Малые, большие — все тебя забыли.

В жизни ты на славу уповал едва ли,

но тебя по праву лавры увенчали.
С Джоре и Андрием вечность коротая,
ты теперь сродни им в горних кущах рая.

Пребывай же в небе с доблестными вместе,

твой высокий жребий дан тебе по чести.

СТИЕПО ДЖЮРДЖЕВИЧ {52}

БЛАГОСЛОВЕНИЕ ЖЕНЩИНЕ НА СУПРУЖЕСКУЮ ИЗМЕНУ [133]