Европейская поэзия XVII века

ЛАУРИДС КОК {64}

ПЕСНЯ О КОРОЛЕВЕ ТЮРЕ ДАНЕБОД

«Дания — сады и нивы,
голубой прибой.
Наши молодцы ретивы,
так и рвутся в бой
на славян, на вендов,[144]

немцев —только кликни одноземцев.
Но приманчивому саду
нужно бы ограду.

Слава богу, что омыта

Дания водой.
Море — славная защита
для страны родной.
Здесь разбойному соседу
не сыскать вовек победу.
Мы блюдем свои границы,
не сомкнем зеницы.

Берег Фюна[145]

крутосклонныйМелфором омыт,
незаметно ворог конный
в Гедсер[146] не влетит.
Гульдборг[147] путь закрыл на Лолланн,
Эресунн[148] — закрыл на Шелланн,
все затворено от вора,
Юлланн — без затвора.

Люнеборжцы, и голштинцы,

и фарерцы тож —
все на Юлланн прут, бесчинцы,
падки на грабеж.
Наши деньги, скот, усадьбы
нужно, датчане, спасать бы.
Луки есть у нас и стрелы.
Так за чем же дело?»

Так отважно призывала

Тюре Данебод:
«Чтобы Дания не знала
горя и забот —
мы запрем свои владенья
от внезапного вторженья.
На себя пускай пеняет
тот, кто нас пугает.

От Моратсета к закату,

к Мёсунну у Сли[149]
мы протянем, как заплату,
насыпь из земли.
Будет труд наш совокупен,
будет вал наш неприступен,
не проскочит тать глумливый
через вал с поживой».

Тюре доблестным воззваньем

тронула сердца.
Король Гарольд шлет с посланьем
за гонцом гонца,
чтоб везде его читали,
чтобы датчане узнали:
их с телегами, с конями
ждут на стройке днями.

Сконцы[150]

двинулись с востока,шелланнцы идут,
едут лолланнцы сдалека,
фюнцы тут как тут.
Дружно юлланнцы спешили —
все заботы отложили.
Кто радел об общем деле —
все туда поспели.

Тюре сердцем веселится —

поднялся народ!
«Об заклад могу побиться —
дело тут пойдет!
Юлланнцы, гостей кормите,
пироги, сыры несите.
Все пойдет само собою
с доброю едою».

Сконцы, взявшись за лопаты,

к Холлингстеду шли.
Начали от Калегата,
вырыли, взвели
в тридцать футов — ров глубокий,
в сорок восемь — вал высокий.
Ниже, чем по сорок футов,
не было редутов.

Шелланнцы и фюнцы славно

помогли трудам.
Юлланнцы носили справно
снедь своим гостям.
Башен вывели без счета,
как сто фавнов[151] — так ворота.
Лютый враг теперь не страшен —
всё мы видим с башен.

Вот великое строенье

кончено вчерне.
Королева в нетерпенье
едет на коне.
Хочет глянуть — что поправить
или что-нибудь добавить,
хочет видеть свежим глазом
все огрехи разом.

«Даневирке»[152]

— так назвалиукрепленный вал.
Долго нас от всякой швали
он оберегал.
Тюре молвит: «Вот ограда
божья пастбища и стада.
От врага, злодея, вора
крепче нет затвора.

Ныне Дания — цветущий,

огражденный луг.
Пособи, господь могущий,
в дни тревог и мук
вырастать, как рожь, солдатам,
храбро биться с супостатом,
Тюре вспоминать всечасно
в Дании прекрасной!»