Европейская поэзия XVII века

Прощай, о земля!
Служив тебе долго, измучился я.
И бремя, что мне этот мир навязал,
Теперь я отброшу, теперь я устал.
Я рву свои узы, здесь все маета,
И все суета,
И все суета.

Что, в сущности, мир

Поставил пред нами как цель и кумир?
Не больше, чем тень и сверканье стекла,
Чем тонкая наледь над глубями зла,
Чем мыльный пузырь. А внутри — пустота,
И все суета,
И все суета.

Что годы и дни?

Хитро, незаметно проходят они,
Хитро, незаметно за ними уйдут
И радость, и плач, и заботы, и труд,
Роскошество мыслей, ума острота,
И все суета,
И все суета.

О смертных фетиш,

Телец золотой, ты в подлунной царишь,
Но непостоянство — натура твоя,
На непостоянство прельстилась земля,
В тебе воплощается жизни тщета,
Сама суета,
Сама суета.

Ах, власть и почет!

Сиянье короны, жужжанье забот.
А зависть у власти сидит за спиной,
Посеет тревогу, развеет покой,
И радость не в радость, а лишь тягота,
И все суета,
И все суета.

Ах, милость владык!

Неверный, стоглазый, слепой временщик!
Ведь ты помогаешь пустым пузырям
Раздуться, взметнуться, взлететь к небесам.
Но с солнцем в сравненье твоя щедрота —
Одна суета,
Одна суета.

Ах, дружба, друзья!

По опыту знаю — вам верить нельзя.
Вы горечь умножите в чаше обид,
Вы — флюгер, вас только удача манит,
Обманчива ваших словес теплота,
И все суета,
И все суета.

Ах, плотских услад

Горячая топка, искристый каскад!
Потянется смертный за этим теплом,
Да в вечном огне будет греться потом!
Пригубишь твой мед — не отмоешь уста:
Одна суета,
Одна суета.

Прощай же, прости,

И душу мою на покой отпусти.
Хочу я откланяться, лживый мирок.
Могила забвенья — вот жизни итог.
А мне воздадут за голгофу мою
В господнем раю,
В господнем раю.

И дни и года

Средь вечной весны растворятся тогда,
Там солнцу нет нужды по небу брести,
Нет нужды луне убывать и расти,
Там лик Иисуса являет зарю
В господнем раю,
В господнем раю.

Я буду богат,

Зовут постоянством незримый тот клад,
Грабитель не сможет его отобрать,
Пройдоха не сможет его оттягать,
Никто не подстроит уж мне западню
В господнем раю,
В господнем раю.

И там меня ждет

У престола господня неложный почет,
Корона моя будет сутью ценна —
Ведь кровию Агнца сияет она.
Так будет — пусть я Сатану разъярю —
В господнем раю,
В господнем раю.

Вот милость владык —

Мне ангельский внятен блаженный язык.
Отныне, незрим для завистливых глаз,
Я божью улыбку увижу не раз,
И злобную смерть я тогда осмею
В господнем раю,
В господнем раю.

И друга навек

В Иисусе достойный найдет человек.
Увижу я истинный облик Христа,
Любовь его вечна, щедра и свята,
И Дух и Любовь я в единстве узрю
В господнем раю,
В господнем раю.

Нет выше услад,

Чем ангельских песен узывчивый лад.
Но общая радость у нас — это бог.
Забудь же, душа моя, землю тревог,
Но помни, что радость обрящешь свою
В господнем раю,
В господнем раю.