Евсения

— Это касается в первую очередь истории нашего государства. И истории Омеги. Дело в том, что изначально, еще на территории Ладмении существовало два кентаврийских клана — Южный и Северный, которыми правили братья. Кланы эти, хоть и жили по одним и тем же законам, имея символические границы между собой, но, разительно друг от друга отличались. Это как раз в двойственной природе моего народа. И у Северного клана был свой «кумир», почитаемый наравне с иными богами — Хитон. Прославленный своей мудростью еще в предтечном мире. А у Южного, свой — Евритион. Символ буйного нрава и проявления чувств во всей их… неприкрытости. Но, как бы там ни было, кланы между собой дружили и роднились. А когда пришла пора сниматься за Рудные горы, решение было принято быстро — образование единого кентаврийского государства на той же основе двоевластия. Однако вскоре между братьями вышел разлад. Причина его до сих пор остается тайной. Одни говорят, что виной всему стал дележ новых, наиболее плодородных земель. Другие — жена Северного Сивермитиса. Но, как бы там ни было, спор решался личным поединком, а закончился половиной Кентаврийской Омеги… Ты, наверное, заметила выведенные на ней слова?.. Первоначально они звучали на кенво, как: «Иката да мэйда». То есть, «Двое в единстве». Теперь же там осталась лишь вторая их половина. Она и стала новым девизом молодой Тинарры — государство целиком отошло бывшему Северному Сивермитису. Но, здесь существует своя, как говорит отец, цепкая заноза: юридически Южный клан, сохраненный сейчас лишь в рамках отдельной провинции, может в любой момент оспорить свои права на верховную власть. Если там найдется достойный претендент.

— Потому что у Сивермитиса отсутствовал символ его верховной власти? — открыла я рот.

— Да, любимая. Именно по этой причине.

— И именно поэтому ты срочно сорвался на его поиски? Иначе бы твоему отцу пришлось…

— Личный поединок, — пожал мужчина плечами. — Дело в том, что, чуть меньше семи месяцев назад в южные земли из-за границы вернулся брат Фроны, который в «родственной» поездке сюда недвусмысленно выразил свои претензии на «объединение семьи».

— А причем здесь Фрона?

— Фрона? — удивленно посмотрел на меня Стах. — Так вы же, вроде как, познакомились?.. Она — моя очень дальняя родственница. И тоже из Южного клана. Хотя, прожила половину своей жизни у отца во дворце, а училась и вовсе в Куполграде. Она сейчас занимает некий, символический пост «столичного представителя от Южных земель». Поэтому и имеет право на участие во многих… церемониях.

— Это я уже поняла, — хмуро воззрилась я на собственные подогнутые ноги, а Стах очень скоро продолжил:

— Так вот, после визита ее брата мой отец решил во что бы то ни стало, принять бой, потому как надежды найти Омегу не было вовсе. Да и народ, который его уважает, не понял бы отказа. А передо мной встал выбор — либо принять у него бремя верховной власти, чтобы выйти против соперника самому, либо…

— … снова сбежать из дома, но уже под благородным предлогом, — покачала я головой.

— Это точно, — расплылся в ответ мужчина. — Хотя и… грубо… И боги моему порыву, я тебе скажу, благоприятствовали, подарив новую зацепку в поисках подковы. А остальное ты уже знаешь. Это, что касается поисков Омеги… — неожиданно смолк Стахос. — Теперь о тебе и моем «неблагородном» сокрытии факта собственного происхождения… Я ведь тебе уже говорил, что принадлежность к роду Сивермитисов неминуемо вторгается в жизнь моей семьи. И у нас с отцом перед отъездом был разговор о моей дальнейшей судьбе в том случае, если я возвращаюсь с Омегой. Он пообещал, что не будет упорно готовить меня себе на смену, и что я сам в дальнейшем смогу распоряжаться своей судьбой. Это, хоть и не отказ от своего рода, но, полное снятие причитающихся к нему обязанностей. А когда ты ее нашла…

— Спёрла.

— Ну, спёрла, — мотнул головой Стах. — Я ведь тебе сказал тогда, что это — судьба. Ведь тем самым ты сберегла и меня и себя от золотого венца власти, раз уж он так не желаем нами обоими.

— От чего я нас… сберегла? — тихо уточнила я.

— От золотого венца. Так корону Сивермитисов называют… А что, я не прав? Ты мечтаешь стать королевой Тинарры?

— Я?!

— Ну да, — видя мое лицо, в полный голос захохотал мужчина. — Так скажи мне теперь, любимая, зачем мне было тебя пугать своими корнями, когда ты и так всего на свете боялась?

— Ну, надо же, какой ты радетельный, — уже сдавая свои шаткие позиции, из последних сил напыжилась я. — Благородный рыцарь — скиталец. Заступник дремучих дриад.

— Угу, — видя такое дело, перешел в контратаку «противник» — А теперь раскрой мне свою тайну — какой ты представляла нашу совместную жизнь?

— То есть, ты по-прежнему уверен, что она у нас будет?

— Хм-м… У тебя, конечно, был шанс этого избежать, если бы ты меня, все-таки, грохнула. А так… — скривился наглец. — Евсения, ну, давай, рассказывай. Иначе я помру уже от любопытства.

— А это будет считаться убийством? — заинтересованно уточнила я. — Хотя… все мои мечты ты уже знаешь. Я очень-очень хочу посмотреть мир вокруг нас.