Эзотерическое подполье Британии. Как Coil, Current 93, Nurse With Wound и другие гениальные сумасброды перепридумали музыку

После этого больной и истощенный Тибет отправился в Исландию, чтобы записать джингл для рекламы безалкогольного напитка Svali. Хильмар Ёрн Хильмарссон уговорил компанию пригласить Тибета, Роуз и Фоза и покрыть их расходы. Естественно, они так ничего и не записали, но Тибет отлично провел время в Рейкьявике с Хильмарссоном и его женой. Кроме того, он познакомился с Бьорк и Эйнаром Эрном, недавно основавшими The Sugarcubes. Из иллюминатора самолета Исландия выглядела как поверхность Луны, вся испещренная маленькими вулканическими кратерами. Когда Тибет открыл дома у Хильмарссона кран, потекла вода, пахнущая тухлыми яйцами из-за высокого содержания серы. Это было похоже на детскую сказку – и Тибет, как обычно, начал немедленно планировать переезд. «Северное сияние было самым галлюциногенным зрелищем, которое я когда-либо видел, – вспоминает он. – Все вокруг было таким чистым, свежим, красивым и дорогим, что я мгновенно влюбился в это место. У меня обсессивный характер. Если мне нравится чья-то работа, я хочу встретиться с этим человеком и работать вместе. Если приезжаю в другую страну и она мне нравится, я хочу туда переехать». Тибет поселился на улице Локастигур недалеко от собора и жил там в течение нескольких месяцев, все время мотаясь между Рейкьявиком и Лондоном. Он также начал искать языковые курсы, но обнаружил, что исландский невероятно труден для изучения, тогда как сам он был не в лучшей форме – как умственно, так и физически.

«Беда в том, что у меня дефицит внимания, – говорит Тибет. – Мне нравилось там, но я не мог работать, поскольку рядом не было Стива и Дугласа. В то время они оба были моими самыми близкими друзьями. Я скучал по ним и по работе. Обычно я еду куда-то, чтобы снять напряжение. Это способ вернуть энергию и подумать о том, что я делаю. К тому же Исландия – очень дорогая страна, и у меня кончались деньги. Так что пришлось возвращаться домой и выпускать альбом».

В начале 1986 года Coil приступили к работе над своим вторым альбомом Horse Rotorvator. Название восходит к кошмарному видению Бэланса, вызванному терактом ИРА на параде Королевской конной гвардии. Он стал одержим ужасами войны, что в результате привело к психозу в истинно параноидально-критическом ключе. Однажды ночью ему приснились четыре всадника апокалипсиса, убивающие своих лошадей и использующие их трупы в качестве землеройных машин.

Сон был также связан с детскими воспоминаниями о походе, в который Бэланса взяли родители. Они бродили по горам вдали от проторенных маршрутов и, застигнутые грозой, укрылись в большой белой церкви. Внутри он увидел фреску с четырьмя всадниками апокалипсиса, то и дело освещаемую молниями. Бэланс думал, что, стоит им до чего-нибудь дотронуться или хотя бы промокнуть, их убьет током, поэтому простоял целый час, замерев от ужаса. Ребенком он боялся, что сгорит из-за статического электричества в простынях. Обложка Horse Rotorvator – это сделанный Бэлансом снимок эстрады в Гайд-парке, где ИРА устроили взрыв. Тогда же он начал интересоваться местами, где произошли катастрофы, ауру которых еще можно было уловить.

Horse Rotorvator повествует о смерти и возрождении на фоне коллажей из духовых инструментов с мексиканского Дня мертвых, мелодий в стиле Морриконе, дымного ближневосточного дрона и жутковатой электроники. Это альбом о предельных, «переходных» состояниях. «Все говорят, что это наш лучший альбом, – говорит Бэланс. – Возможно, это наш наиболее реализованный альбом в том смысле, что мы преодолели гнев первого, перейдя к более пасторальному и извращенному лиризму. Я начал петь увереннее, наши темы расцвели. Мы только вернулись из Мексики под большим впечатлением от отношения мексиканцев к смерти. То, как они приносили жертвы, чтобы мир продолжал существовать, сильно повлияло на наши тексты и музыку. Тем же образом я пытался воспринимать смерть многих моих знакомых от СПИДа. Я верил, что они умерли ради того, чтобы мир жил дальше».