Эзумрит

– Да что уж там! – улыбнулась Тамея.

«Сказать ему, чтобы поговорил с Дэвикой? – задумалась она. – Нет! Дэвике станет только хуже. Она не переживет его извинений, его жалости!»

Как только Дал скрылся в чаще леса, к Тамее тут же подскочила Рока.

– Что он говорил? – сгорая от любопытства, спросила она.

– Просил, чтобы я не сердилась на него.

Тамея вновь принялась собирать хворост.

– А может, он передумал и…

– Ну что ты болтаешь? – одернула ее Тамея. – Я же говорила, не нужен он мне!

– Ах, вот как! – вспылила Рока и с обиженным видом ушла к Торину.

Тамея рассмеялась. Бедная Рока, видя, с каким упорством Дал ищет Тамею, решила, что он корит себя за ошибку. Она представляла, как обрадуется подруга. А тут оказывается, что Тамея успела забыть Дала. Рока была так разочарована, что даже не сообразила: и Дал не передумал жениться на Идаре.

Когда охотники вернулись с добычей, между толстых корней старого дерева уже полыхал костер. Хур быстро ощипали и зажарили.

После сытного обеда всех разморило. Только Бельдгорд настаивал, чтобы они продолжили путь. Остальные умоляли его хоть немного отдохнуть. Усевшись рядом с Тамеей, правитель Тмироса прислонился спиной к шершавому стволу и закрыл глаза. Она просунула руку под его раскрытую ладонь, он улыбнулся и легонько сжал пальцы.

Разбудил Тамею чей-то пронзительный визг. Тряхнув головой, она огляделась. Рока прыгала, размахивая руками. Рывком поднялся с земли Торин, за ним подскочил Дал. Тамея дернулась от внезапной боли в плече и увидела маленькие злобные глазки троха, вцепившегося в ее одежду. Мерзкая тварь оскалила и снова вонзила свои острые зубы ей в плечо. Тамея вскочила с земли и только тут заметила, что трохи уже облепили ей ноги и руки, один даже повис на волосах. Она завизжала, пытаясь стряхнуть их с себя, но трохи держались так крепко, что ни одного оторвать не удалось. Бельдгорд, тоже безуспешно боровшийся с трохами, схватил Тамею за руку, и они помчались по лесу. За ними устремились и остальные. Внезапно Рока стала как вкопанная. Торин с Далом едва не налетели на нее. Раскинув руки, Рока громко закричала:

– Ка-р-ра! Ка-р-ра!

Трохи кубарем покатились со своих жертв и мгновенно скрылись в траве. Потрясенные путники принялись разглядывать и показывать друг другу свои укусы, а Рока, внезапно упав на колени, стала перебирать былинки. Минуту спустя она победно помахала зеленым листком.

– Это растение называется залечивсе! С его помощью ранки быстро затянутся и не загноятся от слюны трохов.

Рока разжевала листок, вынула изо рта зеленую кашицу и приклеила ее на место укуса.

Помереть позорной смертью от укусов гадких трохов не хотелось никому. Дал, Торин, Тамея и Бельдгорд ползали на коленях вокруг Роки, то и дело подсовывая ей под нос разные стебли и листья, чтобы она определила, целебное ли это растение. Наконец, все покрытые зелеными заплатками, они смогли продолжить путь.

Уже совсем стемнело, когда путники подошли к загону для дадан. На деревенских улицах было пусто, лишь ярко горели пучки солнечника.

– Ну что, идем к Луду или по домам? – спросила Рока.

– Давайте по домам. Сейчас и так все проснутся! – решил Дал.

Они остановились ненадолго, чтобы соскрести засохшие заплатки из залечивсе. От укусов на коже остались лишь тонкие розовые шрамики.

Тамея с наслаждением втягивала носом знакомые запахи, и какое-то странное щемящее чувство давило ей грудь. Они прошли мимо домов молочницы Тутрен, Беронии, пахаря Рула. Света в окнах не было. Первым свернул к себе во двор Дал. Тамея проводила его взглядом. Сколько раз она проходила мимо этого дома, делая вид, что не смотрит, не замечает, но только его и видела, только его и замечала! И вот теперь он для нее один из многих. Тамея вдруг ощутила, как она свободна. Когда она любила Дала, ее терзали сомнения, а любовь к Бельдгорду дала ей незнакомую, такую восхитительную уверенность в том, что и ее любят.

У своей калитки Тамея на мгновение задержалась. Окно кухни слабо светилось. Неужели мама не спит? Поднявшись по ступенькам крыльца, она поманила Бельдгорда за собой. В полутемной кухне за пустым столом сидел Перлас, напротив, закутавшись в теплый платок, ссутулилась Хида. Она повернулась на шорох и вскрикнула. Тамея бросилась ей в объятия, и обе разрыдались. Осторожно отстранив мать, Тамея обняла отца.

– Ну вот, ну вот! – все повторял Перлас, дрожащей рукой гладя дочь по волосам. – Говорил же, вернется наша Там!

Из комнаты показалась Лавидия. Радостно взвизгнув, она с одного прыжка оказалась у сестры на шее.

– Ах, ты же наверняка голодная! – спохватилась Хида, утирая слезы. – Сейчас молока с лепешками принесу.

Она поспешила в сени, но Тамея остановила ее:

– Мам, подожди, я не одна!

Она выбежала на крыльцо и пригласила Бельдгорда в дом. Он медленно стал подниматься по ступенькам.

Тамее показалось, что правитель Тмироса робеет, и это сильно ее позабавило. Стукнувшись лбом о притолоку, гость вошел в кухню. Хида, вытаращив глаза, попятилась. Лав юркнула за спину отца.

– Мама, отец! Это Рим! Он очень хороший человек! – торопливо сказала Тамея. – Он мой… Он мой друг!