Фабрика мертвецов

Похоже, пока он разбирался с соперником, взрослые споры тоже закончились. Анна Владимировна осталась в кружке дам: судя по сияющей физиономии Петра Шабельского и мрачной — господина Штольца, она не ехала вовсе.

— Садитесь со мной, Свенельд Карлович. — сочувственно предложил отец, протягивая руку Штольцу. — Ваш брат — юноша не только ответственный, но и весьма мужественный, я уверен, мы можем доверить ему наш непростой груз. А вы пока меня о здешних делах просветите.

Ингвар, подбодренный его словами, дернул рукоять, паро-телега затарахтела и покатила прочь. Митя направил свой автоматон следом — если и впрямь есть возможность забрать багаж и не мучиться более с сорочками, поездка приобретала смысл. Осталось лишь решить, оглянуться на Лидию или не стоит?

— Анна привыкла к светскому образу жизни. — сквозь клацанье стальных подков донесся голос Штольца. Странный, будто тот сам себя пытался убедить, но сам себе не верил. — И часто… скучает. Я ей многократно предлагал вести бухгалтерские книги — тут и скуке конец!

Едущий следом Митя поглядел на германца с брезгливым интересом, словно на экспонат в Кунсткамере. Он и впрямь считает, что скуку молодой дамы могут развеять бухгалтерские книги?

— Ежели хозяйственные цифры ей неинтересны… — продолжал Свенельд Карлович. В голосе его звучало искреннее непонимание: как может быть неинтересна БУХГАЛТЕРИЯ! — …взялась бы как Ада, мужиков учить. Здешний ужас Остап Степанович Бабайко на нашей территории мешать не сможет, а мне весьма требуются хотя бы элементарные знания в работниках. Для начала мер веса и длины, а то они, изволите ли видеть, что расстояния, что зерно лаптем меряют! Да и простая гигиена не помешала бы, ибо лапоть тот — ношеный!

— Сурово вы… — отец покосился на едущего рядом Митю, через плечо — на Свенельда Карловича, и осторожно поинтересовался. — Этот Остап Степанович… чем он так ужасен?

— Противник не то что прогресса и культуры, а даже элементарного образования! — отрезал Свенельд Карлович. — Ему выгодно держать мужиков безграмотными: это помогает их обсчитывать. Такая омерзительная маленькая прибыль: даже записывая долги мужиков в свою бухгалтерскую книгу, он дает, допустим, три целковых, а пишет — три с полтиной!

— Та якщо б мужичье цифирь знала, хиба дозволил бы Остап Степанович им в свои книги заглянуть! — простодушно вмешался подъехавший с другой стороны урядник Гнат Гнатыч. — Непорядок это!

— Ваш Остап Степанович регулярно занимается мошенничеством… а вы тому попустительствуете? — повернулся к нему отец.

— Виноват, ваше высоко-блаародь! — каменея лицом и пуча глаза, немедленно вытянулся в седле урядник.

— Жалоб не поступало. — конь его начальника, господина исправника, аккуратно вклинился рядом с автоматоном отца. — Господин Бабайко человек почтенный, податных недоимок или волнений в селении, где он проживает, не случается.

— У них зимой были смерти от голода. И это здесь, где палку в землю воткни — и с нее урожай будет! Посмотрю я, что вы запоете, Зиновий Федорович, когда в его деревне от нищеты как раз и взбунтуются. — вскинулся Свенельд Карлович. — Вы же их, небось, разом с жандармами усмирять и явитесь!

— Явимся, коли надо будет. И усмирим, чтоб неповадно. — Зиновий Федорович решительно тряхнул хлыстом. — За смерти голодные мы, сударь, ответственности не несем, а вот за волнения — очень даже.

— Я бы предпочел, чтобы мой департамент предотвращал пожар… а не являлся его тушить. — пробормотал отец.

— Так ваш-высокоблаародь! Сняли ж с полиции пожарные тушения? Неужто опять ввели? От лыхо! — искренне огорчился Гнат Гнатыч, а исправник только зыркнул на подчиненного, да отъехал в сторонку.

Отец принужденно улыбнулся. Митя в очередной раз потешил себя праведным злорадством: да-да, батюшка, вот с этим урядником, и с этим вот исправником вам работать. О бесподобном Остапе Степановиче упоминать не будем, ни к чему…

— Так о чем мы… — отец продолжал недобро глядеть на новых своих подчиненных. — Ах да… Неужели вы так в имении безвылазно и сидите? Может, стоит вывезти Анну Владимировну хотя бы в Москву — ее тоска и развеется?

— Через два года. — четко уведомил Свенельд Карлович. — Имение, в том неприглядном состоянии, в каком досталось Анне, требует еще двух лет совершенно неусыпного внимания. А после сможем позволить себе зимнюю образовательную поездку по Европе. У меня уже запланированы интереснейшие визиты в некоторые сельскохозяйственные институты, а также к производителям новейших автоматонов… да и на результаты раскопок господина Шлимана в Берлинском музее было бы интересно взглянуть. Пусть даже некоторые достойные уважения исследователи утверждают, что нашел он вовсе не Трою.

— О, да вы любитель археологии, Свенельд Карлович! — вскричал отец.

Напряжения или настороженности в этом возгласе не было, но Митя прекрасно понял, что отец и напрягся, и насторожился. О местной археологии говорил инженер-путеец, который тоже сейчас ехал с ними — трупом в кузове паро-телеги. Хотя археология — тема безобидная, не о взяточничестве же ему случайным попутчикам рассказывать?