Фабрика прозы: записки наладчика

Я могу написать так: «Поезд прибыл в Москву в 21.45. Таня с маленькой сумкой вышла на перрон; ее обступили таксисты, она отмахнулась от них, потому что ее подруга, у которой она собиралась остановиться, жила в двух шагах от метро».

Или вот так: «В половине двенадцатого у Коли зазвонил телефон. Это была Таня, она сказала, что приехала буквально час назад и что ей срочно нужно его видеть. Он помялся, но сказал, что приедет куда она скажет».

Какая тут разница? А вот какая.

Я не могу писать «с точки зрения писателя», который смотрит на всё как бы сверху, как орел или Господь Бог. Вот этот приехал, вот тот уехал. Я могу писать с точки зрения героя (в данном случае с точки зрения либо Тани, либо Коли). Одного, или другого, или двоих по очереди, уж как получится. Но всегда глядя на ситуацию как бы глазами участника. Но ни в коем случае не «сверху».

11 сентября 2017

Риторика хулы и хвалы. Характеризуя человека, так сказать, неоднозначного, мы обычно сначала пишем дурное, а потом, после «но» – хорошее.

«Как ученый – ноль, приспособленец и вообще дурак, но автор искренних и добрых мемуаров». «Очень средний художник, но весельчак и душа компании». И мы сразу любим этого человека.

А если наоборот? «Благородный, истинный офицер по духу и поступкам, но как военачальник – всегда шел напролом и напрасно губил тысячи солдат». «Очаровательный собеседник, умница, эрудит, но как писатель – полная бездарность». Что мы тогда скажем?

13 сентября 2017

«Обратные общие места» и «обратные штампы».

Тургенев говорил Толстому о Достоевском: там, где человек обычно бледнеет и убегает, у Достоевского он краснеет и застывает на месте. Тургенев называл это «обратными общими местами», что и вправду свойственно ФМД: вор у него честный, убийца – совестливый, проститутка – чистая, идиот – умнее всех.

Бывают также и «обратные штампы» – назойливое стремление писателя к уж очень оригинальным метафорам. Когда вместо навязшего в зубах «угловатого подростка» предлагается «девушка, словно бы натянутая на собственные отовсюду выпирающие кости»; вместо «бледный как смерть» – «лицо у него было белое и неподвижное, как зимний утренний город, на который медленно сыплется тяжелый влажноватый снег».

Хорошая метафора, даже затасканная, всегда зрима, она влечет за собой визуальный образ – в этом секрет живучести штампов. «Обратный штамп» визуально пуст или визуально нелеп.

15 сентября 2017

Бедные режиссеры! Эйзенштейн был величайшим режиссером, который обслуживал людоедский режим. Мейерхольд был крупнейшим режиссером, который обслуживал людоедский режим – и был им сожран. Александров был просто хорошим режиссером своего жанра, который также обслуживал этот режим – и был им обласкан. А вот Платонов, Хармс, Цветаева – были великими писателями, которые не обслуживали людоедский режим. Бунин и Набоков были великими писателями, которым посчастливилось улизнуть от людоедского режима. Бабель был великим писателем, который пытался обслуживать людоедский режим, но был им сожран.

Какой вывод мы сделаем из этого скорбного списка? Очень простой. Писателю легче! Ему нужна бумага, карандаш, табурет и подоконник. А режиссеру нужен театр или киностудия, десятки людей в подчинении и очень много денег. При тоталитарном режиме всё это может обеспечить только государство. Писатель, даже будучи дворником или учителем словесности, может писать и оставаться писателем. А режиссер, даже став преподавателем сценической речи, – перестает быть режиссером. Платонов писал свои романы в стол, а потом мы все ахнули – гений! А если бы Мейерхольд записывал в тетрадки свои режиссерские экспликации – мы бы плечами пожали.

Благодарите судьбу, поэты,
За то, что вам не нужно легких,
Чтоб дуть в мундштук гобоя и флейты,
Что вам не нужно беглости пальцев,
Чтоб не спотыкаться на фортепиано,
Что вам почти ничего не нужно, –
А всё, что нужно,
Всегда при вас.
Давид Самойлов

И тем более вам, поэты, не нужно государственного финансирования. Как, к примеру, Мейерхольду.

* * *

Бывают на свете дураки и подлецы, но не только. Бывают смешные растяпы и несусветные ловкачи. Бывают столичные снобы и замшелые провинциалы. Бывают люди до смешного темные, не знающие, кто написал «Войну и мир», и до смешного начитанные, которые слова не скажут без Джойса и Умберто Эко. Бывают дико безвкусные, а бывают ну просто воплощенный дизайн.

И надо всеми можно смеяться. Можно, можно, можно!

19 сентября 2017

Популярные афоризмы великих:

Никогда ничего не предлагайте, особенно тем, кто беднее и слабее вас: сами придут и сами всё отнимут (Булгаков).

Никогда не давай любви без поцелуя (Чернышевский).

Я презираю иностранцев с головы до ног, но мне досадно, если это чувство разделяет со мной мой соотечественник (Пушкин).