Факелы на зиккуратах (СИ)

Папенька и мачеха все-таки купили Аластеру Армониа место в академии. Помимо оного, Аластер оказался счастливым обладателем квартиры в центре столицы, кредитного счета в папенькином банке и бездны свободного времени. Занятия начинались через жалкую неделю, Аластер жаждал постичь все прелести взрослой жизни и все ее гадости тоже. И ладно бы он просто желал их постичь – он ими и поделиться жаждал. Соответственно в последнюю субботу сентября Аластер устраивал в своей новоприобретенной квартире вечеринку. И к этому логову порока приближался Фабиан.

Квартира была набита битком. И все это были люди, о существовании которых Фабиан подозревал, но предпочитал не обращать на это слишком много внимания. Они были примитивны, скучны, предсказуемы и до отвращения доступны. Он сухо здоровался то с одним человеком, то с другим, недовольно морщась, когда к нему приближались слишком близко, и пытался найти Аластера. Что было проблематично. Он мог быть где угодно – от спальни, ванной или кухни до какого-нибудь зимнего сада. И Фабиан старался не быть ханжой, но и оказываться невольным свидетелем потрахушек Аластера он тоже не желал.

На его счастье, очень нетрезвый Аластер обнаружился на диване. Он полулежал на одном человеке, водрузив ноги на второго, и с кошачьим прищуром смотрел на третьего. Фабиан встал перед ним.

– Добрый вечер, Аластер, – ровно сказал он, прицениваясь, за что хватать этого ушлепка, чтобы как следует потрясти.

– Фа-а-абиан, – довольно протянул Аластер и неожиданно проворно убрался с колен и ног, встал и выпрямился. – Милый Фабиан, ты все-таки выкроил время и добрался до своего старого приятеля! Отли-и-ично, просто отли-и-ично! Пойдем, я буду тебя со всеми знакомить.

– Ты можешь начать прямо сейчас, – насмешливо отозвался Фабиан и указал подбородком на находившихся рядом.

– Да, действительно, – заулыбался Аластер. – Это Стиви, его папа сидит в Банке Республики. Это Алиса, ее папа сидит в магистрате, но не магистр. Это Тамара. У ее папы сеть ретейлинга чего-то там. Спортивная одежда вроде, да, Тами? Если тебе нужна спортивная экипировка экстра-класса, ты всегда можешь трахнуть Тами.

– И она изрыгнет эту экипировку?

– Нет, – засмеялся Аластер, ухватил его за руку и потащил к бару. – Но если ты трахнешь ее особенно хорошо, то она позволит тебе воспользоваться своим кредитом в папенькином магазине. Но Фабиан, – он развернулся, прижался к Фабиану и положил руку ему на грудь, заухмылялся, заглядывая в глаза и промурлыкал: – Ее трахнуть как следует практически невозможно, она не-на-сыт-на! Поэтому лучше не обольщаться. Ну и вообще. Не рекомендую. Как поживают твои планы по захвату мира?

Фабиан засмеялся. Казалось бы: Аластер был частью школы, которую он усердно пытался забыть. А на поверку оказывалось: Аластер, как и сам Фабиан, отбывал в школе срок и упрямо отчуждал себя от школы и в ней, и после нее.

– Они по-прежнему остаются планами, Аластер, – легкомысленно отозвался Фабиан, обнимая его за талию. – Тем более у меня последние свободные дни, которые я не хочу омрачать мыслями о мировом господстве.

– Ты же пригласишь меня постоять на самой вершине мира? – привычно прижимаясь к нему, спросил Аластер. – Анни, дорогая, познакомься с моим лучшим другом Фабианом.

– Аластер, милый, у тебя есть друзья? – пропела Анни, глядя на Фабиана.

– У меня их целая квартира, если ты заметила. Но Фабиан не из тех. Фабиан – особенный. – Нагло улыбаясь, Аластер вис на Фабиане. – Мы вместе страдали в той ужасной школе, вместе взрослели и оформлялись как личности, что еще любили нести всякие там Эрдманы, а, Фабиан?

– Я должен помнить всю ту фигню? – бросил Фабиан и пошел к бару. Аластер лениво перебирал ногами, вися на нем.

– Нет, – он радостно помотал головой и поудобней обхватил шею Фабиана. – Не поверишь, я с трудом вспоминаю всех тех идиотов, с которыми оттрубил все это время в одном легионе. Кстати, эта дура – племянница какого-то магистра. Не самого сильного, но той еще ящерицы. Иначе мачеха бы не зазывала его так усердно на свои потанцульки. Представь, это было жалкие два месяца назад, а для меня это – чужая жизнь.

Фабиан взял стакан и начал делать себе коктейль.

– Ты вспоминаешь обо всем том? – вежливо удивился он.

Аластер растекся на табурете.

– Временами там было неплохо, признай, – невинно сказал он. Фабиан замер и внимательно посмотрел на него. Аластер не изменился – и при этом был другим. Иной была его улыбка, взгляд этих странных глаз, которые иногда казались Фабиану ртутными зеркалами; иными были даже губы. Аластер глядел на него, блаженно улыбался – и Фабиан не верил ему совершенно.

Хмыкнув, он сунул стакан Аластеру под нос, взял себе другой.

– Расскажи мне, милый, чем ты занимался все это время, пока не появился в моей квартире весь такой заматеревший, такой возбуждающе отстраненный, – замурлыкал Аластер и, потянувшись, положил ему на предплечье свою руку.

– Да ладно, – криво ухмыльнулся Фабиан. – Возбуждающе. Тебе палку покажи, ты возбудишься.