Факундо

Но вернемся в Ла-Риоху. В Англии среди предпринимателей вспыхивает лихорадка[206] — все хотят разрабатывать недра новых американских государств, могущественные компании намереваются осваивать рудники Мексики и Перу, и Ривадавиа[207], находившийся тогда в Лондоне, побуждает предпринимателей вкладывать свои капиталы в Аргентинской Республике. Рудники Фаматины отдавались на откуп крупным компаниям. Одновременно спекулянты из Буэнос-Айреса добиваются исключительных прав на продажу рудников английским компаниям за огромные суммы. В итоге Англия и Буэнос-Айрес сталкиваются в своих коммерческих намерениях и никак не могут прийти к соглашению. В конце концов заключается сделка с одним английским торговым домом, который обязался предоставить средства и действительно прислал своих людей — знатоков горнорудного дела. Позднее возникает план создать в Ла-Риохе Монетный двор, который будет продан за большую сумму национальному правительству, когда оно возникнет. Факундо просят участвовать в деле, он вступает в долю и закупает большой пакет акций — за них генерал рассчитался имуществом Иезуитского колехио, которое присовокупил к своему жалованью. Держатели акций из Буэнос-Айреса приехали в Ла-Риоху для заключения сделки и, разумеется, выразили желание быть представленными Кироге, чье таинственное и наводящее ужас имя уже начинало звучать повсюду. Факундо принимает их у себя на квартире в роскошных шелковых чулках, нелепых мешковатых панталонах и ветхом пончо. Несмотря на его потешный вид, никому из элегантных граждан Буэнос-Айреса не пришло в голову засмеяться — они немало были наслышаны о нем, чтобы не разгадать заданную им загадку: Факундо хотел унизить образованных людей и показать им свое отношение к европейской одежде.

Впоследствии исключительные права на обладание скотом, ему не принадлежащим, довершили характер правления, учрежденного Факундо в своей провинции. Но помимо этих прямых способов обогащения был еще один, о котором спешу сообщить, чтобы окончательно поставить точку на том, что сопутствует всей жизни нашего героя. Игра! Факундо испытывает страсть, подобно тому, как иные имеют страсть к спиртным напиткам, а иные — к табаку. Его могучий дух, которому был закрыт великий мир идей, нуждался в искусственном источнике страстей — игра и вызывала в нем недовольство, и приносила наслаждение, она раздражала, возбуждала и мучила его. Мне всегда казалось, что по большей части страсть к игре — это хорошее свойство духа, обретающее предосудительный вид лишь из-за дурного общественного устройства. Игрок по своей силе воли, самоотдаче и упорству сравним с находчивым предпринимателем, создающим свой капитал, с банкиром и с завоевателем, который в сражениях ставит на карту целые империи. Факундо с детства был игрок, игра была единственной его радостью, его отдыхом, самой его жизнью. Но знаете ли вы, что такое карточный игрок, чьим капиталом являются власть, страх и жизнь его соседей по карточному столу? Такого и представить себе никто не мог, кроме тех, кто на протяжении двадцати лет наблюдал все это самолично. Факундо играл нечестно, говорят его враги... Я не верю этому обвинению, ибо он не искал дурной славы и карал смертью тех, кто распространял о нем дурные слухи. Факундо располагал для игры неограниченными средствами, но при этом никогда и никому не позволил выйти из-за стола с деньгами; закончить игру невозможно было без его разрешения, он играл по сорок и более часов подряд. В игре он не знал удержу и мог приказать выпороть или расстрелять партнеров, даже если это были его соратники. Вот в чем кроется секрет его постоянного везения. Мало кому удавалось выиграть у Кироги значительные суммы, хотя перед многими в какой-то момент игры вырастали пирамиды выигранных унций: игра продолжалась, поскольку счастливцу не позволяли подняться из-за стола, и в конце концов ему оставалось лишь удовольствие рассказывать, как много он выиграл и тотчас потерял.

Итак, игра была для Кироги излюбленным способом развлечения и грабежа. Никто в Ла-Риохе не получал от него денег, и каждый, кто владел ими, немедленно приглашался за карточный стол и оставлял деньги в кармане каудильо. Большинство купцов Ла-Риохи разоряется, исчезает, закрывает свое дело, ибо их деньги оседают в мошне генерала; и это вовсе не означает, что он не преподает им уроков благоразумия. Один молодой человек выиграл у Факундо четыре тысячи песо, и генерал не захотел продолжать игру. Юноша думает: это ловушка, его жизнь в опасности. Факундо повторяет, что не желает больше играть; неосмотрительный партнер настаивает, Факундо, снизойдя, выигрывает эти четыре тысячи песо и приказывает дать юноше две тысячи плетей за варварство.

Я устал читать о гнусностях Факундо, засвидетельствованных в документах, которыми располагаю. Приношу их в жертву моему авторскому тщеславию и литературным претензиям. Ведь если продолжить, то картина получится слишком тяжелой, недостойной, отталкивающей.