Фальшивая война (СИ)

Они побрели дальше, нагибаясь, чтобы рассмотреть надписи, постоянно всматриваясь в темноту – не следит ли кто за ними. То и дело им попадались знакомые по Хогвартсу фамилии вроде Аббот. Иногда рядом оказывались несколько поколений одной и той же семьи – судя по датам, можно было предположить, что тот или иной род прервался или переехал из Годриковой впадины. Гарри уходил все дальше, и каждый раз, приближаясь к очередному надгробию, замирал от волнения и ожидания.

Из темноты донесся звонкий голос Гермионы :

- Гарри, они здесь… совсем рядом.

Гарри пошел на голос, чувствуя, что какая-то тяжесть сдавила грудь – горе физически тяжелым грузом придавило сердце и легкие.

Надгробие оказалось из белого мрамора, оно словно светилось в темноте, и читать было легко. Гарри не пришлось даже наклоняться, чтобы прочесть выбитые в камне слова.

Джеймс Поттер. 27 марта 1960 года – 31 октября 1981 года. Лили Поттер. 30 января 1960 года – 31 октября 1981 года. Последний же враг истребится – смерть.

Гарри читал медленно, словно у него больше не будет возможности понять смысл надписи. Последние слова он произнес вслух.

- “Последний же враг истребится – смерть”... – жуткая мысль вдруг обдала его холодом. – Это ведь лозунг Пожирателей смерти! Почему он здесь?

- Тут совсем не тот смысл, что у Пожирателей, Гарри, – мягко заметила Гермиона. – Имеется в виду… ну, ты знаешь… жизнь после смерти.

“Но они не живые! – подумал Гарри. – Их нет!”

Пустые слова не могут изменить того, что бренные останки его родителей лежат здесь, под камнем и слоем земли, ничего не ведающие, ко всему равнодушные.

Вдруг полились слезы, и он не смог их удержать. Пусть текут, что толку притворяться? Теперь от них остались только кости или вовсе прах, они не знают и не волнуются о том, что их живой сын стоит здесь, так близко, и его сердце все еще бьется благодаря их самопожертвованию, хотя он уже готов пожалеть, что не спит вместе с ними под этой холодной землей.

Гермиона взяла его за руку и крепко сжала. Он не мог на неё смотреть, только сжал руку в ответ и судорожно глотнул холодный осенний воздух, изо всех сил стараясь снова овладеть собой. Нужно было что-то им принести, как же это он не подумал. Но Гермиона повела палочкой, и перед ним расцвел венок переплетенных алых и белых роз. Гарри подхватил его и положил на могилу.

Как только выпрямился, сразу захотелось уйти, он ни минуты больше не мог здесь выдержать. Гарри положил руку Гермионе на плечи, а она обхватила его за талию, и оба молча пошли прочь, мимо темной и тихой церкви к узенькой, невидимой вдали калитке.

Внезапно Гермиона сбросила его руку и резко толкнула себе за спину, вскидывая палочку.

- Гермиона, что?..

- Тише! – шикнула на него Гермиона. – Там кто-то есть и смотрит на нас.

- Мы же магглы…

- Ага, которые только что положили цветы на могилу Поттеров, – ответила Гермиона, вглядываясь в темноту.

На секунду она прикрыла веки, пытаясь обнаружить чье-то присутствие, ощутить дыхание чужой магии. Но, похоже, её инстинкты ошиблись – на кладбище и впрямь никого не было.

- Ладно. Может, кошка… Пойдем, – сказала она Гарри, убирая волшебную палочку, и потянула его в темную улочку, ведущую к окраине деревни в направлении, противоположном тому, откуда они прибыли.

Уже было видно, где кончаются дома и дорога выходит на открытое место. Гарри с Гермионой прибавили шагу.

- Как нам найти дом Батильды? – спросила Гермиона. Она была напряжена и все время оглядывалась через плечо. – Гарри, как ты думаешь? Гарри!

Она дернула его за рукав, но Гарри не слушал. Он не мог отвести взгляда от темной массы в самом конце ряда домов. Вдруг он рванулся вперед.

- Гарри!..

- Смотри, Гермиона! Смотри!

- Я ничего не… Ой!

Очевидно, заклятие Доверия умерло вместе с Джеймсом и Лили. Живая изгородь успела здорово разрастись за семнадцать лет, прошедших с того дня, когда Хагрид забрал маленького Гарри из развалин, что лежали среди высокой, по пояс, травы. Большая часть коттеджа устояла, хоть и была сплошь оплетена плющом, но правую часть верхнего этажа снесло начисто; Гарри был уверен, что именно там ударило отраженное заклятие. Они с Гермионой стояли у калитки и смотрели, запрокинув головы, на разрушенный дом, который когда-то, наверное, не отличался от своих соседей.

- Не понимаю, почему его не отстроили заново? – шепнула Гермиона.

- Может, его нельзя отстроить? – ответил Гарри. – Может, это как раны, нанесенные темной магией – их ведь нельзя исцелить.

Он протянул руку, чтобы прикоснуться к ржавой калитке – хоть какой-то части этого дома.

- Гарри, нет, тут могут быть Сигнальные чары! – крикнула Гермиона, но опоздала.

Какие-то чары здесь, несомненно, были. Над калиткой возникла вывеска, поднявшись из зарослей засохшей крапивы и сорной травы, словно странный быстрорастущий цветок. Золотые буквы на деревянной доске гласили: