Фальсификации истории Великой Отечественной войны

«В книге «Сталин» я утверждал, что вождь в конце июня под влиянием катастрофических неудач на фронте впал в прострацию и несколько дней не появлялся в Кремле. Меня оспаривали, не соглашались, утверждали, что Сталин ни на один час не выпускал государственных рычагов управления. Сейчас я документально могу подтвердить выдвинутую мною версию, которая в результате проверенного анализа превращается в научно доказанный факт»[192]. Если сейчас более часто встречается версия о самоотстранении Сталина с 22 июня, Волкогонов переносит срок чуть дальше. Он ссылается на отсутствие записей в журнале посетителей кремлёвского кабинета Сталина 29 и 30 июня, а также, судя по всему на воспоминания Н.С. Хрущева и А.И Микояна (в 1999 г. вышли в книге «Так было» весьма поправленными от оригинала)[193]. Однако являются ли эти два источника достаточными для обвинения Сталина в падении в прострацию?

Что касается отсутствия записей в журнале. Что здесь такого прямо однозначного? Допустим Сталин в эти дни не принимал никого в своем кремлёвском кабинете, но это не означает его «прострации», отрешения на даче. Он мог работать и в другом месте, в том числе и даже на собственной даче (где, кстати, неоднократно принимались как ранее, так и в будущем важные решения). Г.К. Жуков в своих мемуарах упоминает, что Сталин 29 июня «дважды приезжал в Наркомат обороны, в Ставку Главного Командования»[194]. И 30 июня приказал вызвать в Москву с фронта генерала Павлова[195]. А наиболее интересную и весьма правдоподобную версию выдвинул А. Богомолов:

«Рассказы о том, что они «застали Сталина», — только для тех, кто ничего не знал о системе охраны Ближней дачи.

Во-первых, без согласия вождя никто так запросто приехать к нему, а тем более войти в помещение не мог!

Во-вторых, даже экстремальные обстоятельства не могли заставить приехать делегацию без вызова или, во всяком случае, без телефонного предупреждения. Скорее всего, речь можно вести именно о том, что Сталин вызвал соратников к себе.

Передо мной лежит текст проекта постановления о создании ГКО, который написан рукой Маленкова. В тексте есть ряд исправлений, часть его написана красным карандашом, часть синим, часть простым. И кто-то будет утверждать, что такой проект приехавшие члены политбюро могли показать Сталину? По заведенному порядку текст для главкома должен был быть машинописным, а он вносил в него правку. Отсюда один единственно возможный вывод: Маленков писал постановление о создании ГКО под чью-то диктовку. Угадайте, под чью? Берия, Молотова? Члены политбюро не были самоубийцами. Диктовал текст постановления сам Сталин. Для людей, знакомых с написанными, исправленными или продиктованными им документами, ясно, что он полностью укладывается в понятие «сталинский», как по стилю, так и по содержанию.

Если следовать элементарной логике, то оформленная в письменном виде идея любого из членов политбюро, кроме Сталина, о создании высшего органа власти, стоявшего над партией и государством, могла быть расценена как заговор. Даже если во главе стоял «вождь народов». Да, его могли подвести к идее создания ГКО, но не навязать ее. И тогда из уст самого Сталина решение о создании этого чрезвычайного органа прозвучало вполне естественно.»[196].

Что же касается мемуаров А.И. Микояна, стоит вспомнить его речи с осуждением культа личности Сталина и в поддержку Хрущева, вполне возможно он был вынужден уступить политической конъюнктуре. Суждения Хрущева по известной причине не рассматриваем.

И конечно, Волкогонов не обошел вниманием мысль о победе вопреки Сталину. Вообще в его творчестве все правители СССР были как минимум негодяями, «пьющими» кровь своего населения, а советская власть представляла собой череду просчетов и ошибок. Удивительно, как вообще страна при таких «вождях» смогла в кротчайшие сроки из аграрной страны превратиться в индустриальную, победить в величайшей войне, добиться статуса одной из двух сверхдержав мира, первой покорить космос, сделать множество выдающихся научных открытий и пр. Зато при Ельцине «была демократия», только народ нищал и вымирал. Примечательно, что дочь Волкогонова передала архив отца, в котором ввиду его высокого положения скопилось немало документов, в Библиотеку Конгресса США, в том числе документы 1967–1995 годов, срок рассекречивания для которых не истёк. Имела ли она на это право? Делайте выводы сами.

А.В. Минкин из «Московского комсомольца» в своей статье «Чья победа?» вторил В. Резуну про страшные злодейства Красной Армии и НКВД на захваченной территории Германии, он привел даже цифру изнасилованных нашими солдатами немок — 3 857 395. Как резонно отметил М.Г. Суслов: «Создается ощущение, что насиловали прямо при Минкине, который стоял и считал, иначе, откуда бы взялась такая точная цифра?»[197].